и исполнила. Хотя меня уже начинало подташнивать от этого дикого пойла. На всех же остальных оно будто и не действовало вовсе.
– Поздравляем! Поздравляем! Поздравляем! – громко закричали очумевшие куклы.
Где-то к середине вечера у нас закончилась выпивка и большая часть присутствующих удалилась на поиски новой партии. Я осталась наедине с Моной, которая без лишних раздумий согласилась сделать мне мой первый прокол.
– А тебе известно почему Сайди прокалывают губы? – спросила она, вынимая из сумочки всё необходимое.
– Могу только предположить, что это как-то связано с пятой заповедью.
– Ну не без этого, – хихикнула она, – но когда ты говоришь о Сайди и каких-либо их примочках, то это никогда не является вопросом одной лишь определённой заповеди. Всё в нас: поведение, стандарты, внешность, имена и философия – одно единое целое. Мы сбриваем брови не только потому что это соответствует нашим кукольным стандартам, но и потому что так сложнее разгадать наши эмоции. Ведь куклы в них не нуждаются. Ни в любви, ни в привязанности, ни даже в ненависти и презрении.
– И в чём тогда смысл вообще продолжать такое безвкусное существование?
– Если ты этого не понимаешь, то до тебя пока не дошла вся наша философия. Технодекадансовый мир, в котором нам суждено существовать. Все его рамки, запреты и условия. А мы – всего лишь побочный продукт этого общества. Знаешь, Сайди будто существуют за гранью нормального, понятного и даже реального. Для того чтобы понять всю эту кукольную философию не нужно слишком много усилий, нужно просто уметь переворачивать своё мировоззрение вверх дном, уметь видеть то, что не дано всем тем, кто находиться по другую сторону стеклянной границы.
– И причём теперь проколотые губы?
– Разве я сейчас не объяснила?
– На мой взгляд – ни капли.
– Ну, тогда тебе ещё рано это понимать, – засмеялась она, – и всё же – однажды ты осознаешь, что вся философия Сайди умещается в одном только слове.
– И каком же?
– Свобода.
Я заметила в её руке катетер.
– Готова? – спросила она у меня.
Я с упоением наблюдала за тем, как она зубами срывает прозрачную упаковку и подходит ко мне.
– Без анестезии? – спросила я.
– Боли что ли боишься? – усмехнулась Мона, протирая мою губу и ставя маркером точку на том месте, где планировала колоть.
– Ну не то что бы. Боль всегда неприятна.
– А ты об этом не думай. Бывает боль намного хуже физической. До того поганая, что помереть хочется. И при этом телу ни малейшего вреда. Снаружи цела и невредима, а внутри всё уже истерзано, избито, доведено до полного краха. А уж от физической боли можно легко отказаться, просто перестать чувствовать её.
