на часы. Половина двенадцатого. Действительно, сегодня всё ещё сегодня.
– До завтра, – сквозь зубы отвечаю ей.
И ноги сами тянут меня к дому.
В самом начале этого пути, Сайди казались мне единственно правильным выходом в жизни. Да и сейчас я думаю точно также. Но ведь когда-то это был мой вечный космос, мой идеальный мир. Я тогда была совсем одиноким, покинутым ребёнком. Хотя, даже сейчас ничего не изменилось. Я просто стала более сдержанной. Я больше не плачу, когда мне нужна компания. Я перестала медленно сходить с ума. Но в то время мне было слишком тяжело и одиноко. И тогда, как специально, в моей жизни появилась Хиросима и, как мне всегда казалось, такой безупречный, яркий и прекрасный мир Сайди. Необычная, самоуверенная, в конец сумасшедшая японская кукла со своими принципами и протянутой ко мне рукой, за которую я с удовольствием схватилась. Вселенная побочных кукол стала для меня всем тем, в чём так нуждается человек. Она была моей поддержкой. Я была так счастлива встретить хоть одного человека, который может меня выслушать. По сути, мне просто нужно было выговориться, мне это по-прежнему необходимо. Просто никто не желает слушать. И я это признала, я приняла этот мир. Эту мрачную судьбу – быть Сайди. И теперь я жду только одного – стать самостоятельной, отделиться от безумной Хиросимы, холодной Американки и чокнутой Лу. Стать одинокой куклой, которой никто не нужен. В конце концов, к этому я и стремлюсь.
Сайди. Они открыли мне этот новый мир, в котором можно закрыть глаза и умереть, где ты то, что ты есть. Это была вселенная, в которой ты признаёшь полный провал божественного плана. Те великие сыны, которых создал высший разум себе на радость, теперь всё хуже год от года. И нет смысла сопротивляться. Будь Сайди – плыви по течению. Если вы выбросите свою старую изуродованную куклу – не беспокойтесь о ней. Куклы и трупы не умеют плакать. А все эти ваши сказки об оживших мертвецах – полнейшая чушь!
Хиросима познакомила меня со своей «кармической сестрой» Американкой, а потом появилась и Лу. Маленькая, миленькая, но внутренне озлобленная Лу сделала нас – «дьявольским квартетом». Именно так нас теперь называют все Сайди в городе.
Моя ничтожная ненависть к тому, чем я являюсь, слишком велика. Но пора об этом позабыть. Мне нужно идти домой.
Сейчас меня больше интересуют мои мрачные мысли, это состояние глубокой затравленной мрачности. Покидая парк, я думаю только о том, что заставляло меня с самого детства проводить столь странные ассоциации этого тёмного места. В такое позднее время всё в нём меня пугало. Мне казалось, что в этой спокойной земле лежат гниющие тела, те скульптуры, что стоят посреди аллеи – это мрачные надгробные памятники, что огромная коричневая арка – это вход в потусторонний мир, а металлический серебристый забор – кладбищенская оградка. И что рядом со стелой покоится гроб неизвестного героя. Тогда я боялась мертвецов, не зная, что сама уже давно мертва.
Попыхивая сигаретой, я прохожу мимо остановки, на которой до сих пор стоят люди, ждущие автотранспорта. Я не волнуюсь о том, что меня кто-то увидит, стоя на другой стороне дороги, по которой время от времени проезжают
