а на севере проблемой был снег. Снежинки царапались, нанося микротравмы. Туман был словно вата, и чем он был гуще, тем невозможнее было в нем передвигаться. Так же с освещением: Джон заметил, что солнце тоже замерло и лишь меняет свой угол, в зависимости от того места, где он находился.
Находясь в Северной Америке и зная время остановки мира, он приблизительно обрисовал себе ту часть земли, в которой он сможет беспроблемно побывать. В данном случае проблемой ему казалось освещение той или иной территории. И вот так, начав с севера, он шаг за шагом, ориентируясь по дорожным указателям, искал таких же застрявших в этом непонятном явлении людей.
Трудно судить, сколько времени прошло на самом деле, но по ощущению, это были годы путешествия по Северной и Южной Америке. Скрупулезные поиски живых людей убедили его в том, что тут, на освещенной стороне планеты, кроме Рональда, никого больше нет. Джон несколько раз возвращался к нему, но результат был тот же. Рональд не хотел ничего слышать об остановившемся мире – о том, что они лишь вдвоем на этой планете. Он считал это бредом и начинал всякий раз орать и угрожать, а потом просил позвать кого-либо, чтоб его освободили, что, в принципе, было не возможным. Идти через океан Джон боялся, а вдруг мир снова начнет двигаться, а он окажется посередине океана. Плавать он не умел, и страх умереть в воде перевешивал любопытство, тем более ему казалось, что вот-вот мир снова начнет двигаться.
– Ты думаешь, мы всё-таки умерли? – при очередной встрече очень серьезно спросил Рональд у Джона.
– Я не знаю, но если это так, то это и есть жизнь после смерти, – разводя руки, сказал Джон. – Тебе, конечно, не повезло: ты застрял в этих кандалах для тела.
– Всю жизнь везло, а тут нет, – засмеялся Рональд. – Слушай, а если отгрызть мне голову, ну помнишь, ты говорил, что твои пальцы, царапины после ранения тут же восстанавливаются. И если поверить, что ты говоришь правду – и в этом мире ничего нельзя сдвинуть с места, то ты медленно, но выгрызешь меня из этого корсета. Как тебе такая идея?
– Я пробовал убить себя, но кроме боли и минутного дискомфорта ничего, – очень осторожно ответил Джон. – И да, всё тут же заживало.
– Ну, вот видишь, есть шанс, что мое тело, как у рептилии, само вырастет.
– Нет, – Джон представил себе всё это и скривился от омерзения. – Я не смогу этого сделать.
– Ты трус! – тут же закричал Рональд. – Позови медсестру, трус! Ничтожество, я сам отгрызу себе голову и тогда по кусочкам буду отгрызать части твоего чертова тела. Подонок! Он гуляет, кайфует, а я тут прикован к этим кандалам! – уже кричал Рон. – Позови медсестру, тварь!
Джон не стал дожидаться очередной порции оскорблений и просто вышел. По сути, в тот момент его жизни идти уже было некуда. Два континента были обследованы, и надо было принимать решение о большом путешествии на другой материк. Он пошел через Аляску. Льды, все же, хоть как-то его обнадеживали; внушали ему доверие в случае, если мир так же внезапно
