как говорится, не на Колыму или за Можай, а на околоземную орбиту, – он, склонив голову, как сыч, посмотрел на нас.
Терзаемый шустрым червячком сомнения, приползшим на смену бесу, я начал лихорадочно вычислять. Отец 1957 года рождения, а Гагарин погиб году в 68-69-м где-то.
– А когда ты его видел? – наконец не выдержал я, плеснув в костер разговора немного керосина сомнения.
– Нас, школьников, в Москву возили и на Красной площади мы его встретили, – вздохнул родитель, наполнив еще рюмку. – Земля ему пухом! – водка провалилась в бездонное горло.
– А еще кого вы видели? – Пончик не сводил с него восхищенного взгляда.
– Еще? – задумался отец, взгляд его блуждал по сторонам как экспедиция Амундсена. – Еще? – налил в рюмку, махом выпил. – Еще? – взгляд зацепился за книжный шкаф, сквозь дверь выглядывающий из моей комнаты. – Аркадия Гайдара я видел!!!
– Ух ты! – восхищенно вскликнул Андрей. – Живого Гайдара?
– Да вот как тебя, – небрежно взмахнул десницей отец, – Прямо вот так стоял передо мной, смеялся, даже книжку мне подарил. Вон там, в шкафу стоит, – узловатый палец указал нужное направление. – Можешь взять почитать, очень интересно – про штаны из «чертовой кожи», вроде как Пашка наш сейчас носит.
– А Горбачева вы видели? – преданно как щенок глядя в глаза, спросил Пончик, вспомнив горячо обсуждаемого деревенскими мужиками генсека и его «сухой закон».
– Горбачева? – отец задумался, пустив морщины, похожие на высохший такыр, по обширному лбу. – Горбачева пока что нет, но думаю, что увижу. Ладно, пойду на работу, а вас с праздником, щеглята, – с сожалением посмотрел на опустевшую бутылку и встал с табуретки. – Без партии вам не бывать орлами. Учитесь хорошо, дикобразы, и скоро станете космонавтами. Или комбайнерами – передовиками.
– Нет, мы лучше космонавтами, – вежливо отозвался я.
Андрюха согласно закивал.
– Зря, – не согласился отец. – Коммунистическая партия в моем лице вполне бы сделала из вас победителей социалистического соревнования с вручением переходящих красных вымпелов и радиоприемников «Ленинград-002». Ну, пока подумайте, время у вас есть, – ворча гордо, как насытившийся французской булкой, крошимой благообразной старушкой, голубь, закрывая за собой дверь на веранду, напутствовал он.
– Какой у тебя батя! – с восхищением и завистью сказал мне Андрюха. – Мне бы такого! И Гайдар книжку подарил, и Гагарина видел, и чуть в космос не полетел!
– Угу, – согласился я, точно помня из предисловия к «подаренной» книге, что автор погиб в первые дни Великой отечественной войны. – Самое место ему в космосе…
Ух ты, Масленица
Рассказ выставлялся в первом туре Седьмого чемпионата прозаиков ЛитКульта. Занял шестое место в группе.
Поздним февральским утром отец вдруг подхватился с кровати и, как чертик из коробочки, выскочил из спальни.
– Рота,
