Благослови, владыко, микрофон.
Священник, знаменуя микрофон именословным перстосложением: – Благословен Бог наш… и проч.
Диакон: – Во всю землю изыде вещание твое, и в концы вселенныя глаголы твоя.
(Акустика!… а как без акустики. Вон ап. Павел проповедовал в Троаде при плохой акустике, один слушатель уснул, упал и расшибся…).
Слова напитаны множеством смыслов; они порой – видится – разбухают от них, разваливаются, как советских общепитовских времён бумажные стаканчики, переполненные влагой… Так и со словом «послушание»: кто-то в него вкладывает смысл инфантильный, а кто-то – взрослый, ответственный, тот, о котором говорили преподобные отцы, отдавшие себя Богообщению, канувшие в «тёмную ночь» и вернувшиеся оттуда, те, к чьему опыту мы (ну, не все «мы», но многие) даже прикоснуться не очень можем, только разве присмотреться…
Из рубрики «Частное мнение» на радио «Вера»:
О ШУТКЕ
Если спросить первых встреченных на улице прохожих: «Скажите, какими вы представляете православных верующих и служителей Церкви?», то наверняка многие скажут: «Люди эти всегда одеты в чёрное, говорят только о покаянии, грехах, адских муках и тому подобных скорбных вещах, они всегда серьёзны, пафосны и никогда не шутят».
Откуда у обывателей такое представление о Церкви и верующих? Ну, во-первых, мы сами, именующие себя православными, чего греха таить, нередко даём им повод, когда являем собою примеры недоброжелательства к инакомыслящим, неумения вести с ними диалог, нетерпимости, нелюбви, осуждения ближних. А во-вторых, такова сама природа юмора: юмор всегда снижает градус пафоса, принижает нечто возвышенное. А ведь Церковь Христова – самое возвышенное из всего, что есть в нашей жизни, все представления о высоком, небесном, о главных смыслах бытия, в нашей культуре происходят из христианства. Разве могут христиане шутить? Не оскверняют ли они, не умаляют ли тем самым величие Христа и Церкви?
Без сомнения, способность смеяться дана человеку самим Богом. Добрая шутка порой спасает человеку жизнь, мы знаем тому немало примеров, об этом свидетельствовали люди, прошедшие войну, лагеря, имевшие опыт тяжелой болезни, суровых жизненных испытаний. Шутка имеет терапевтический эффект: действуя как жаропонижающее на воспалённые чувства, снижая пафос ситуации, она способна человеку, впавшему в отчаяние и не видящему выхода из тупика, указать этот выход, дать понять, что мир широк, а жизнь – гораздо больше, чем видится нашему воображению, загнанному в угол отчаяньем, страхом, тревогой, потерявшему веру в лучшее. Сам Бог обладает чувством юмора – достаточно перечитать иные страницы Библии. Есть слова одного христианского писателя: «Вы сомневаетесь, что у Бога-Творца есть чувство юмора? Но взгляните хотя бы на страуса».
Конечно, в шутке, как и во всём, важно чувство меры. Если шутка причиняет кому-то боль, вместо разрядки напряжённости увеличивает её, переходит в бессмысленный стёб, зло издевается над чьей-то святыней, то она из лекарства
