он никогда бы не зарабатывал больше 50 тысяч фунтов, ведь его чистый оклад насчитывал 6 штук, а остальное было магаром от благодарных паддингов.
Паддингтонцы же были потому такие благодарные, что слишком хорошо помнили своего прежнего врача – Роджера Уотерса. Этот, с позволения сказать, чудак, вместо того, чтобы с подобающим профессии достоинством исцелять людей, вбил себе в башку вздорную идею – принимать в свою клинику самых вредных, склочных, скучных и злобных негодяев. Им сразу же были приняты на работу Сид Вишез (пока еще тот был жив), Джонни Роттен, Боб Гелдоф, Мадонна и Дмитрий Ревякин. Последний, кстати, упрямо отбивался и кричал: «Недостоин!», но его раскачали и вбросили в лечебницу, не спросясь. Эти самые бравые ребята в течение какой-то пятилетки довели весь Паддингтон до ручки. В смысле, каждый паддинг, побывавший в клинике, по возвращении из оной садился за стол и писал письмо королевскому обществу защиты пациентов, если у него еще оставалось, чем писать. Письма же в Паддингтоне перлюстрировал человек Уотерса – купленный за франки Эрик Робертс, посему ни одна жалоба до места назначения не дошла. Дошли они все до Уотерса, и если несчастным просителям доводилось еще раз попасть в клинику, последствия сего неосторожного шага были печальны.
Вскоре, к вящей радости паддингов, «Скорая помощь» рассыпалась, как плохой сахар – кто-то умер, кто-то уехал на заработки в Америку, а кто и вовсе ушел. В результате Уотерс остался с глазу на глаз с Ревякиным, да и тот вскоре затерялся в бескрайних британских просторах. Ходили слухи, что за скверное отношение к благочестивым англичанам эти же самые благочестивые англичане поймали Ревякина в большой мешок, зашили его, засунули в большой ящик, заколотили его и отправили на историческую родину – к брату, в Калугу. Посему бравый доктор Айболит остался один, запил, стал играть в орлянку и покатился. Докатился он до самых Штатов, где продолжил славное дело лечбы, но такой дружной команды набрать уже не мог.
Вот таким образом Габриэл нашел горячую поддержку в Паддингтоне. Теперь, говоря языком классика, под каждым ему листом был готов и стол, и дом. Да и платили вкусно. Короче, прижился Габс. И тут-то ему и привезли Кита.
Габриэл был мужик понятливый. Он сразу все сообразил, составил диагноз и тут же показал Ричардсу чучело Элтона Джона в натуральную величину. Кит тут же очнулся, сказал «Запрягай!» и полез целоваться с отважным лекарем, и наградил его щедро, и бысть пьянка велика.
Элтон же Джон не унимался. Впоследствии им против чайниковцев были предприняты следующие диверсионные акты:
– облитие клеем печатного станка (починка – 5 дней).
– подкуп Дэвида Боуи и как следствие этого – недельное чтение лекций на наиболее наболевшие темы: «Что же с Фредди, товарищи?», «Когда же выйдет сольник Брайана? А? О!», «Бить или не бить – вот в чем вопрос!» (использование жезлов и подручных
