старость – это не только признание дисциплины, это доверие вероятное доверие жизненному опыту. Музеи выстраиваются один за одним. Культ павших, культ предков цветет. Все обращено назад. Впереди вождь, а сзади культ. Посредине пустота. Никого и ничего нет.
Жившие в обстановке долгой стабильности при постоянстве окружающей среды, не нуждаются в личной инициативе и мышлении одиночек. А нуждаются в дисциплине и подчинении тоже из-за суровости того же самого климата и обстановки. Старики, как только им дается слово, снимают с себя какую – либо ответственность, в худшем случае перекладывают ее на далеких предков, в лучшем случае на вождя, а вернее на оба фактора одновременно. Но на вождя это то не значит, что они его изобличают. Нет. Они говорят, что доверяют его мудрости. Так получается диктатура, воспроизводящая очень древнюю ситуацию. При родовом строе никто не хочет брать на себя ответственность. Никто. Только может взять род. Он и берет. Впереди вождь, сзади культ. Остальное переносится в стан врагов. Тот, кто не поддерживает активно или в большинстве смирно, тот нарушает дисциплину. Не почитает стариков. Надо почитать тех, прислушиваться к тем, кого назначила система. Впереди вождь, администрация, его люди, сзади обязательно общие предки, – новый отряд готов. Это и есть род. И рядовые общинники, по современному граждане, не признают никого, потому что не видят тут себя. Не видят себя, это означает не уважают. Это объясняет зависть слабых созданий. Самый приятный всем субъект – немощный и не воспроизводящий свежее семя – это старец. Круговая порука заставляет любить развалюху на все случаи, а в трудные периоды с особенной силой. Эта сила отчаяния, которая замещает мирную зависть. Все поколения снимают с себя ответственность, остается лишь то, которое не может даже физически ответить, не понимает, что происходит вокруг. Немой, глухой и беззащитный маразматик – получается идеал традиционного коллектива? Нет, эта ситуация дает сбои. И противостоят этому идеалу только богатые. Он могут и говорить и танцевать и петь, если захотят. Если захотят, они в космос полетят. Такие образцы связаны уже с властью прямой родственной связью. Они тоже начинают в ходить в старость, как лагерь власти, а не старость каждого из них по отдельности. Они приписаны молвой и администрацией к вождю. Поэтому они конечно молодые, но связаны со старостью условно. Им никто никто не может перечить. В идеале. И все ведет к тому.
Почему же им никто не ничего не может сказать, а разговаривают они только между собой при тотальном раболепии или просто тишине свидетелей. Ну, заседания совета старейшин тоже происходили когда то в полной тишине. Это не показатель вероятности. Показатель вероятности голоса – собственность. А у рода ее не было. Талисманы могут только успокаивать язычников – одиночек. А собственность увеличивает усиления голоса, потому что родовое «я"переходит на другие размеры и талисманы увеличиваются
