к груди, выбежала из кабинета. Не останавливаясь, понеслась по лестнице и коридору. Я бежала так быстро, как позволяли тишина ночи и сбившееся из-за слёз дыхание. Оказавшись перед своей кроватью, я рухнула на колени. Мои пальцы прочно вцепились в волосы, всё тело била неконтролируемая дрожь. Остатки разума судорожно пытались вспомнить, как бороться с паническими атаками.
Сделав глубокий вдох, я принялась считать.
Один. Нет, я не одна.
Два. Айвен всегда рядом со мной.
Три. Я не сделала ничего плохого.
Четыре. Это сделали мои родители.
Пять. Всё, что происходит, происходит из-за них.
Шесть. Они отказались от меня.
Семь. Они должны мне.
Восемь. Я должна помочь Айвену.
Девять. Я нужна Айвену сейчас.
Десять. Моя семья – это Айвен.
Я всё ещё тяжело дышала, колени саднило от грубой встречи с ковром, в горле осталось неприятное сдавливающее ощущение. Я чувствовала себя побитой и брошенной, но, если бы меня спросили, почему, ответ навряд ли прозвучал бы. Случилось то, чего боялись воспитатели приюта Брикмана. Мы узнали правду, которая понравилась нам явно меньше, чем выдуманная сладкая история.
Когда Кэт и Лулу вернулись, я тихо лежала под одеялом, отвернувшись лицом к окну, не в силах заснуть. Я почти чувствовала, как они переглядываются, затем смотрят на меня и, вздохнув, расходятся по кроватям.
***
Нелегко просыпаться субботним утром. Ещё сложнее сделать это, когда на тебя выжидательно смотрят шесть пар глаз. С трудом приняв сидячее положение, я оглядела присутствующих.
– Уроки отменили? – придав голосу ироничности, насколько это было возможно, спросила я.
По субботам день начинался позже, а уроки представляли собой дополнительные занятия со свободным посещением.
– Для нас отменили завтрак, – заявил Роб.
– Мы хотим немного контекста, – добавила Кэт.
– О вас с Айвом, – уточнила Лулу.
– Что за чертовщина с вами, вашими предками и родственными связями? – прояснила Лина. Предыдущие ораторы воззрились на неё с осуждением.
– Мы посмотрели это, когда ты убежала, – Шрам отдал мне личное дело Айвена.
Набор документов содержал анкету с фотографией и медицинскую карту. Свидетельство Айвена больше напоминало незаполненный бланк. Не было информации о месте рождения, в графе «сведения о родителях» чернело одно лишь слово: «Неизвестно». Далее следовала информация о состоянии ребёнка на момент приёма в приют:
«20.11.2000. Мальчик около полутора лет найден в лесу охотником Генри Лидсом. Личных вещей или информации о родителях при ребёнке не обнаружено. Мальчик истощён, называет своё имя».
Айвен сел рядом со мной, одной рукой обнял за плечи, а другой сжал мою слабую после сна ладонь. В его стального цвета глазах отражалась бесконечная забота обо мне, воспоминания
