style="font-size:15px;"> Лаборатория жила своей жизнью. Что-то происходило в автоклаве, химический конвейер был загружен опытом, а за биокомплексом приглядывал ни на что больше не реагирующий оператор из серии неолитиков.
«Как же вы настойчивы, мистер Чучельник! Но, видимо, я стал частью странной игры» – подумал я и произнёс: – Я могу согласиться или не согласиться. Во втором случае, пожалуй, жизнь моя во многом потеряет смысл. В первом же случае я могу обещание исполнить или не исполнить. Что же послужит вам гарантией?
– О, сразу виден неспециалист. В данном случае наилучшей гарантией мне послужит ваше слово. Так что, по рукам?
Я смотрел на собеседника. Он мне совсем не нравился. Неприятный такой тип человека, осознающего свою неприятность. Так, наверное, легче. У меня выбора, на самом деле, не было. Я сказал: – По рукам.
Чучельник, улыбаясь, принялся раскрывать свой препарат, и, едва глядя на падающую в обморок Тутту, весело ей промурлыкал:
– А вы, мадам, не ждите встреч с друзьями юности беспечной…
О ТРАНСМУТАЦИЯХ
Большой аквариум, наполненный полупрозрачной жидкостью, совсем не радует глаз. И дно не засыпано грунтом, и водоросли отсутствуют, и вместо рыбок – а габариты вполне позволяют держать пару сомов – плавает Жорж, досадным отсутствием тела напоминая головастика.
– Этим-то наука и отличается от алхимии, – Чучельник совершает сложные манипуляции вокруг аквариума, и водянистая субстанция постепенно эволюционирует, – наука приносит пользу. Конечно, мы не берём в расчёт частную выгоду алхимиков, получавших при помощи своего искусства самое настоящее золото – из кошельков доверчивых клиентов.
Жидкость концентрируется вдоль изогнутой линии воображаемого хребта застывшего г-на Павленко, сгущается и чернеет. Пока предмет не имеет имени, его можно исследовать, беспристрастно погружаясь вглубь его структуры, никак не сковывая восприятие. Но как только возникает название, картина разом упрощается, и суть предмета сводится к понятию, привязанному к слову, даже если связь поверхностна и условна. Стоит произнести несколько фраз, и в мыслях оживает ассоциативная цепочка, и наблюдение встраивается в непротиворечивую картину мира… Раньше я считал, что аквариум просто давно заброшен и вместо спокойствия плавающих рыбок насыщает лабораторию уютом старого милого хлама. Это было вполне свойственно хозяину дома – такой здешнюю обстановку я помню с самого начала, с первых дней нашего знакомства.
Ранним утром, в автобусе, подвозившем пассажиров к трапу самолёта, горел электрический свет, за пределами салона было сыро и пасмурно. Оставив за спиной ворох дел, преодолевая дремоту, я глядел сквозь серую поверхность окна, и в голове вертелись не самые весёлые образы:
Скучно, беспросветно, безоглядно.
Точка –
