но ведь решение проблемы находится вне системы айсберга и воды. Под лёд попросту следует закачать воздух. Пустота ведь относительна.
Жорж передвинул пешку, и мой хитроумный план разрушился, как замок, который так и не начали строить.
– Возможно, возможно… Substantia et vacuum sunt relative.23 Только, скорее всего, ледяная глыба перевернётся, а волна смоет вас в бездну.
Аромат чёрного чая заполнил всё пространство, сон получил окончание и распался.
Заиграла флейта – но нет, это голос моего телефона, пришло сообщение. Стряхивая дремоту, я протёр глаза и прочитал: «Call me». 24Вокруг шумели автомобили, дети раскачивали качели, голуби разглядывали снег. Был означен обратный номер, и – подпись г-на Ворсюка. Неужели?!
Я смотрел и смотрел на вызов, и в тело моё проникал холод. Когда ты долго идёшь к цели, преодолевая тяжесть шагов, а она вдруг сама двинулась навстречу – проделанный путь, потраченное время теряют смысл. Цель становится иной – она превращается в жалкое подобие себя, оставаясь недостижимой на неоконченном пути. «Если, долго собираясь на охоту, вдруг, обувая сапоги, надевая полевую сумку, взяв доброе ружьё, холодным металлом согревающее руку, из окна видишь, что предмет желаний, дичь, под окнами дома продаёт уличный торговец, то начинаешь понимать, что смысл современной охоты – как, впрочем, и самой жизни – заключён совсем не в результате. А в процессе». Я погружался в сон, и сначала мне чудились летающие головы Ворсюка, каждая в своём мыльном пузыре; затем я зашагал по лесной тропинке.
– Известно ли вам, – говорит лесник Вальдхаузен, – как измеряется мощность ружья?.. Нет, нет, никаких начальных скоростей, никаких пороховых газов! – Проводник мягко ступает впереди, вполоборота и вполголоса делится своим восторгом. – У нас на Руси мощность ружья, она же дальнобойность плюс пробивная способность, измеряется исключительно в марке бутылки на расстояние. Да! Вот у меня ИЖ-27, к примеру, с пятидесяти метров дробью две-три пол-литровых бутылки вдребезги разбивает, а из-под шампанского – с тридцати метров. Кстати, очень приличный бой.
Мы идём между голых деревьев, кое-где солнце блестит на поверхности луж, листья липнут к сапогам. Вальдхаузен почти не смотрит вперёд; но и я, впрочем, гляжу под ноги.
– А в городе, говорят, хорошо стрелять по воронам, можно из пневматики. Представьте-ка, если ворона сидит на ветке, и грамотный стрелок вышибает из неё дух аккуратно, то тогда тушка делает кувырок и на некоторое время повисает вниз головой, прямо как летучая мышь. Потом, конечно, падает.
«Как мило, наверное, жить в лесу. Охотишься на кабана да на вальдшнепа, в городе пополняешь запас книг – что ещё надо?»
– Слушайте, был у меня дед, – развлекает меня лесник, – так он ещё в финскую войну снайпером в диверсионных отрядах служил. Время прошло быстро, и вот он уже старик, сидит себе в селе, доживает годы. Ну, и нашёл себе удовольствие: оборудовал чердак с видом на дальний
Вещество и пустота – понятия относительные (лат.).
Позвони мне (англ.).
