Васильевна поначалу чувствовала себя неуверенно и зажато, ей хотелось быстрее отсюда уйти, но вещи, которые висели на плечиках, были такие простые и вместе с тем элегантные, такие красивые, что в ней проснулась Женщина. Эта Женщина решительно отбросила робость и смущение, растопила надменную неприступность продавщицы, напомнив той, что она не дочка олигарха и даже не принцесса, и вскоре они как две подружки весело щебетали, рассматривая платья и отбирая кое-что для примерки.
Про Андрея женщины вспоминали, лишь когда мать выходила из примерочной в новом наряде, да и то ему отводилась роль безмолвного зрителя. Дамы сами решали: подходит – не подходит, хорошо – не хорошо.
Андрей впервые взглянул на мать глазами взрослого человека и был поражён: его мама, которую он считал если не старухой, то уж пожилой женщиной точно, оказывается ещё совсем молодая женщина. Разрумянившаяся от удовольствия, с горящими восхищёнными глазами Любовь Васильевна сейчас смотрелась намного моложе своих сорока двух лет.
«Как же шопинг преображает женщин! Как молодит! – подумал Андрей, восхищаясь похорошевшей матерью, и закончил мысль заметкой на будущее: – Если у меня когда-нибудь будет любимая женщина, жена, нужно будет почаще устраивать ей такие праздники, чтобы всегда помнила, что она женщина, и всегда чувствовала себя женщиной. Встречу же я когда-нибудь свою любовь. Не может такого быть, чтобы я так и не встретил девушку, которую полюблю по-настоящему».
Отойдя к окну, Андрей посматривал то в окно, то на мать и твердо решил съездить в Самару в январе, на день рождения отца. Не убьёт же отец его, в самом деле! Поговорят они как два взрослых мужика, Андрей расскажет ему о своей жизни, о своих успехах… Пора кончать с этой ссорой. А как мама будет рада! Андрей понимал, что его размолвка с отцом и внезапный уход из дома внесли немалую лепту в процесс старения матери. Чувства вины перед матерью и досады на отца вносили ложку дёгтя в бочку мёда в последние три года. Нет, решено, съезжу в январе домой, в Самару!
Вечером, приняв душ, поужинав и напившись чаю, Любовь Васильевна блаженствовала в кресле-качалке.
– Ой, хорошо! Спасибо тебе, Андрюшенька, такой ты мне праздник устроил! Какой ты у меня молодец! – женщина прослезилась от переполнявших её чувств. – За платье с туфлями – отдельное спасибо! Скоро у Степана (Степан Васильевич был её родным братом) будет юбилей, пятьдесят лет, наряжусь в обновку, как королева буду! Ты, Андрюша, не забудь послать дяде поздравительную телеграмму.
Предвкушая триумф среди родни на празднике, Любовь Васильевна помолчала, счастливо улыбаясь, а потом снова заговорила:
– Андрей, я ведь забыла тебе рассказать, отец машину покупает, уже задаток перечислил. Вот я приеду домой и вскоре он отправиться в Казань за машиной, там дешевле, а ехать тут до нас всего ничего.
Отец
