казалось, только и ждала его разрешения.
На окоченевших несгибаемых ногах она поплелась к шесту, включив первую попавшуюся песню. Деревянной, как не своей, рукой обхватила пилон и начала двигаться. Сначала несмело, с опаской поглядывая на Тараса. Все движения были стеснительными, застенчивыми. Одно дело танцевать в образе в полутемном баре среди таких же танцовщиц. И совсем другое здесь, где чувствуешь себя лягушкой, распластанной на хирургическом столе под палящим прожектором и пристальным изучающим взглядом. Но постепенно ее стало попускать. Напряжение спадало, тело расслаблялось. Она проникалась музыкой, стала двигаться более мягко, плавно, гармонично. Отточенные за много лет движения рук и ног стали совпадать с музыкальным ритмом. Она не практиковалась уже больше года, но мастерство никуда не делось. Ей нравилось танцевать. Она любила выражать свои чувства и эмоции через движения тела. Это у нее получалось лучше, чем словами. В какой-то момент она отключилась от всего происходящего и окунулась полностью в звучание музыки и скольжение тела вокруг шеста. Тренировочные легинсы, соскальзывающие по шесту, не позволяли в полную силу выполнять сложные трюки. Но даже это не умаляло ее наслаждения танцем.
Песня закончилась и Злата остановилась. Дыхание немного сбилось с непривычки, в глазах кружилось, легкий тремор в руках, дрожь усталости в ногах и сердце стучит как бешеное из-за мощного выброса адреналина. Обвела взглядом очень внимательную публику. На лицах девочек разные эмоции: от снисхождения и какого-то неверия до откровенного очарования (простодушная Анфиса прямо-таки светилась восхищением). Ауди с Серым, понятно, в восторге. Конечно, ни о каком обнажении и речи не шло. «Вожак» уставился с нечитаемым выражением на лице и у нее такое в голове сложилось… Захотелось спрятаться, забиться в самый дальний угол и никогда больше с ним не встречаться! В то же время подспудно грызла мысль, что он, как и многие другие до него, захотел получить ее как игрушку себе на ночь.
– Точно! Вспомнил ее! И, правда, хороша! – с каким-то щенячьим восторгом выкрикнул Серый.
– Рот закрыл! – рявкнул Тарас, люто глянув на него. Затушил сигарету прямо об стол, на который опирался, оттолкнулся от него и пошел к Анфисе. Та с робким выражением лица глядела на него и с каждым шагом ее глаза распахивались сильнее, наливаясь страхом все больше и больше по мере его приближения. «Надо как-то утихомирить ее», – подумалось Тарасу. Знала б его лично, не дергалась бы так, а то ведь и в глаза не видела – Волхонский бережет ее как зеницу ока! Подошел к ней довольно близко:
– Не боись, не трону. Домой скоро вернешься, – откопал в себе силы ровным голосом обратиться к той. А малышку конкретно так трясло. Бля!..
Потом развернулся и двинул к выходу, кивнув Макару. Все остальные мужички потянулись за ним. Злата тоже решила ретироваться. Да просто слинять от всех этих взглядов, людей, даже своих переживаний. Неважно куда, лишь бы там никого не было. Отчаянно захотелось побыть одной.
Глава
