перестала задавать вопросы, следовала за Денисом, не отнимая руки. Возможно, притихла она не просто так, а продумывала план убийства нумерата-подлеца в ближайшей подворотне. Порой косилась на его лицо, порядком осунувшееся и невыразительное, сжимала скомканную записку в кулаке. Потом на ходу сунула её в сумочку, что болталась на бедре.
За те двадцать минут, что шли до сквера с памятником, они не обмолвились и парой фраз. При этом Денис не отпускал руку Асель, крепко сжимая тёплую мягкую ладонь. Ни за что на свете он её не отпустит. Пусть Асель его ненавидит, главное – пусть ненавидит его, находясь рядом, чтобы он смог её защитить.
«Ох, нумерат, – хихикнула тень. – Ты ли это? Опять страдаешь, несчастный герой-любовник? Забыл, что с этой милой девочкой тебе ничего не светит?».
Ответа она не ждала, да Денис и не собирался перед ней отчитываться. Лишь помрачнел ещё больше.
Перед входом в сквер Асель резко остановилась и выдернула руку.
– Денис! – В её тоне смешались решительность и гнев. – У меня вопрос.
Денис напрягся. Только не вопросы. Только не те вопросы, которых он панически боялся.
Он выдавил кривую полуулыбку и бросил на Асель умоляющий взгляд, который означал вполне конкретное «Пожалуйста, только не сболтни лишнего».
– Может, пойдём, а?
– Нет. Сначала ответь мне. – Асель побарабанила пальцами по сумочке, в которой лежала записка.
Денис замотал головой, нахмурился.
– Давай я всё расскажу позже. Асель, пожалуйста…
Та не двинулась с места. Вросла в асфальт, как забетонированная.
– Что это было? Там, в автобусе, – чётко и требовательно произнесла она.
– А что было? – с каменным лицом поинтересовался Денис, хотя у самого от волнения задребезжали внутренности.
Девушка несколько секунд не решалась задать свой вопрос. Денису же показалось, будто он сейчас лопнет от напряжения, как надутая грелка, а его нервы порвутся в клочья.
«Только не о записке, только не о записке. Спроси, о чём угодно, только не о ней».
– То, что ты говорил… ну… о любви – правда? – выдохнула Асель, пряча глаза.
Денис замер, прикусив губу. Да уж: этот вопрос в разы безопасней, но и в разы сложнее. Как на него ответить, когда правду сказать не можешь?
– Э… ну… – стушевался он, как малолетний преступник, пойманный по горячим следам. Прикусил губу ещё сильнее. – Знаешь, тут такое дело… Я… может… ну… в другой раз тебе объясню?
Он смолк, ругая себя за излишнюю романтичность и откровенность в автобусе.
«Я люблю тебя». Знал ведь прекрасно, что Асель не оставит его фразу в покое. Знал, но всё равно произнёс. Вот зачем, спрашивается? Он, конечно, Асель не врал, но проблем себе наворотил выше крыши. Молодец, Тимошин. Наговорил девушке приятного, и теперь она ждёт от тебя объяснений. План – что надо. На уровне дошкольника.
– Всё
