тебе за помощь, Али.
– Всегда рад…
– Прощай.
Я сделала реверанс, араб ответил мне поклоном и сказал:
– Графиня Дамана Брустер, до встречи!
Я аккуратно сжала его руку в ладони, начала отходить и игриво подмигнула. Подняться на борт корабля мне помог Дэвид. Продолжая играть роль расстроенной девушки, я развернулась лицом к берегу и погрустнела. Этот траурный вид я создала для Османа.
– Мне не терпится уехать отсюда! – сказала я Дэвиду, который стоял рядом. – В Индии, я обещаю, подобного ни за что не будет…
Со стороны Дэвида я услышала смешок.
– Прошу тебя, не смейся. Ты что, не заметил, как я стараюсь сделать вид, что мне нужен был не только выгодный контракт…
Очередной смешок. Потом Дэвид сделал то, что не стоило: посмотрел на меня. Видимо, увидев мое лицо, изображающее грусть, он не выдержал и заржал, как конь. Я еле сдерживалась, чтобы не последовать его примеру. Посмотрела на Дэвида злым взглядом, но жутко неестественно, гневно встряхнула волосами и словно с вызовом сказала:
– Как же я тебе завидую!
Это был театр двух актеров. Не удивлюсь, если Осман усомнился в нашем здравом уме. Но вроде со стороны мы выглядели весьма убедительно!
Дэвид сполз на палубу от смеха. Я действительно завидовала, что он может смеяться над этим. В последний раз посмотрела на Османа, легко улыбнулась и помахала рукой. Он ответил тем же, а я отошла от борта, сделав вид, что отправилась в каюту плакать от горя. Какая же я циничная, это невыносимо, ведь Осман так хорош собою. Но, видимо, меня сложно удержать при себе.
Я спустилась к себе в каюту, и вскоре ко мне пришел Дэвид:
– Я действительно испугался, что ты расстроилась. Почему ушла с палубы, погода очень хорошая.
– Как будем чуть подальше от порта, выйду.
От Алжира до Сурата надо было плыть около недели, но капитан пообещал, что мы прибудем через шесть дней. Долгое заточение на корабле никого не радовало. И казалось, когда мы отплывали от Алжира, что шесть суток будут длиться вечность.
Мы с Дэвидом все это время провели вместе. Никогда раньше мы так долго не разговаривали. И нам было очень приятно друг с другом. Он пытался успокоить мою душу, которая истосковалась по Карлу. Я безмерно соскучилась по нему, и мне казалось, что, когда мы увидимся, я не отойду от Карла ни на шаг. Я считала дни окончания его путешествия, но от этого легче не становилось…
Веселило меня только одно, как члены экипажа стали ближе друг к другу. В следующий вечер, как мы отплыли от Алжира, мы с Дэвидом сидели на палубе. А возле штурвала собрались матросы, кок и мои солдаты. Они о чем-то разговаривали, до нас долетали отдельные слова, но ни я, ни Дэвид не могли понять, о чем идет речь. Мы подошли к ним, те, испугавшись наказания, начали расходиться. Но я сказала, чтобы все оставались на своих местах. Завязался разговор, капитан Кук к нам не присоединился, он уже отправился спать.
