фотоны,в перчаточном ящике всякая дрянь;
фиксируя видимое, как фотограф,
не стоит, по-видимому, доверять:
предопределённость уйдёт к результатам,
как женщина к неромантичным деньгам.
Словам гаркнуть истово: «ахтунг, зольдатен!»,
и невероятностью
истекать.
Истекать 2
Немногоцветностью проклятый парк
непосещаемостью тихо делится
Кто-то кропал
где-то снег на ропак
Было отправлено будет надеяться
В вазе запиской засохший букет
вместо крючка гвоздь сплошная разорванность
Вилка украденная в кабаке
розы
узор
укоризненность взора
Каждый раз снова иначе а как
Всякая строчка не самостоятельна
Лампу убив за попытку сиятельства
формой неверия
истекать
О выставленных из Эдема
Защита
хотя бы условная
пусть видимость
тогда можно дольше и дальше
Рассчитывать
ли? Но поголовие
рассчитывает Мягкий кашель
из свитера
Попёнок
протёр антисептиком
места целования
к утру всё должно воссияти
(краплёное
всё у них, бестий) и
защита – вопрос восприятия
Правильно так
Допустим, город.
Некий не сезон.
Нехолод вымирает в резкий холод,
впервые ночь не убирают в холле,
три метра в холке плохо спит «назло».
Допустим, дама.
Драма – вечерять
с блудливой кошечкой запанибрата,
и никогда не позвонит обратно,
ушедшее перекурить вчера.
Допустим, впустит.
Было бы кого.
Но никого навстречу шло молодцевато.
А ей с любым хотелось целоваться.
И плед.
Опять подторкнутый с боков.
Допустим, враки.
Кара ни за что,
расправа пустоты за то, что пусто.
И, всё таки, давайте смех допустим
нечастый, но двух голых из-за штор.
Многие и
Здоровым.
Но после покинутым.
Любимая кофе варила;
а многие бы прикупили
судьбы «три в одном» – растворимой.
Богатым.
Но раньше-то правильным
и лёгким.
И солнце в кармане;
и многие бы не соврали,
что главное было громадным.
Успешным.
Но значит нечестным,
а кеды снимал и по лужам;
и многие бы – в заточение
обратно, поглубже.
Надолго
И снова в окне быть какому-то
