русофобская политика президента США предназначена для того, чтобы отвлечь простых американцев от внутренних проблем страны…
– Только немного, – сказал я, решившись. – А то завтра у меня дела.
Я не знал, чем встретит меня Москва, поэтому рассудил, что следует сохранить трезвость ума.
Мы покинули вагон-ресторан. Мой новый знакомый ехал в одиночестве в крайнем плацкартном купе. К счастью, родина ещё не дошла до того, чтобы выдать своему кормильцу боковые места. Там сидела немолодая супружеская пара; женщина с волосами, собранными в тугой пучок, крайне неодобрительно посмотрела на нас. Я подумал, что человек, путешествующий на боковых местах у туалета, вряд ли сможетположительно смотреть не только на более удачно сидящих соседей, но и на жизнь в целом.
Снаружи уже окончательно наступила ночь. За окнами было темно, словно кто-то опять закрыл железные ставни. Олег поставил на стол две гранёные рюмки, после чего вытащил из большой спортивной сумки полуторалитровую бутыль, обёрнутую в газету «Сельский труд».
– Лучший дембельский самогон! – гордо сказал гвардии комбайнёр, разливая напиток по рюмкам. – Ты такого в магазине нигде и никогда не купишь. Давай, за знакомство!
Самогон был чистым и внешне вполне пристойным. Я осторожно понюхал его. Запах был резкий.
– За знакомство, – сказал я первый тост.
Мы сдвинули рюмки, и Олег выпил свою до дна. Я попробовал немного. Напиток был крепкий и жгучий, слегка напоминающий виски. При должной доле воображения можно было представить себя шотландским баронетом, путешествующим плацкартом из Эдинбурга в Лондон. Вздохнув, я осушил рюмку. Самогон был резок, словно удар резиновой дубинкой по спине.
Олег положил на стол большой свёрток из фольги, где лежал печёный картофель.
– Бери, – мой собеседник схватил пальцами половинку клубня и отправил себе в рот. Я последовал его примеру. Картофель был холодным и слегка обветрившимся. От его пресного вкуса мне отчего-то остро захотелось селёдки пряного посола. Рюмка самогона разбила спрессованные этим днем мысли, как бильярдный шар – пирамиду, и я откинулся на переборку, не обращая внимания на косо глядящих соседей.
Как мудр наш народ, подумал я, ощущая, что жизнь налаживается, и что этот странный мир с двуглавыми медведями не так уж и плох. Живёшь, и хочется выпить, но выпиваешь, и хочется жить. Да, многое мне непривычно, многое кажется странным, но что сказал бы поэт серебряного века, забрось его судьба на сорок лет вперёд? Наверное, ему повезло бы гораздо меньше, чем мне. Я подумал, что моя судьба складывается значительно лучше, чем у других возможных путешественников по времени. Пока складывается, тут же добавил мой внутренний голос.
Спирт – это средство внутреннего примирения человека с окружающей его Россией. Я только что принял хорошую порцию этого препарата и ощущал, что это лекарство работает так же превосходно, как и в мои времена. Алкоголь отключил
