была одна: я «крысенок», а она нет.
Пока Сильва наливала сок в стаканы, я смотрела в окно. Облегчение прошло, стало плохо, как и всегда, когда я встречала фройляйн Леонгард. Она так любила меня: без страха приходила к поезду, носила нам еду и лекарства. А я любила ее, но у меня с ней было связано слишком много воспоминаний.
– Тот идиот тебя опять подвел? – Она протянула мне сэндвич с говядиной.
Я кивнула и выкинула все из головы: лучше заняться едой, чем раз за разом скакать по кругу неприятных мыслей. Сильва деловито поинтересовалась:
– Он попался?
– Не знаю, – с набитым ртом отозвалась я. – Он назначил встречу в «норе».
– Значит, туда и поедем. – Сильва отдала мне тарелку и, опустившись на колени, стала собирать картофелины. – Судя по всему, вы лишились некоторой части… м-м-м… провианта?
Я стыдливо промолчала, потому что знала, что она предложит. И она предложила:
– Сначала заедем в магазин поближе к центру, я все докуплю и добуду тебе кроссовки. Потом отвезу тебя до заграждения. Дальше я боюсь. – Она покосилась на водителя. – Сама знаешь чего, лучше навещу пешком.
– Спасибо, – глухо ответила я. – Это будет самое бесполезное времяпрепровождение в твоей жизни.
Бесполезное. Не сравнить с танцами.
Инспектор
[Архивы]
Карл устало потер глаза: от букв и цифр в них уже рябило. И, как обычно, за несколько часов он не нашел ничего особенного.
Маленький, похожий на бункер архив располагался отдельно от Управления, в таком же бедном районе, как тот, где Ларкрайт снимал квартиру. С Рождества материалов скопилось столько, что держать их в порядке стало невозможно. Нераскрытые дела, фотографии из картотек, пленки с записями следственных экспериментов – все это загромождало ящики и стеллажи, покрывалось пылью.
Сотрудница архива, толстая добродушная фрау Вебер, первое время пыталась помогать Карлу, но вскоре махнула рукой: даже она не могла навести порядок в собственном мирке, куда уже лет десять не приходили с проверками. Поэтому когда Карл появлялся, она здоровалась и вальяжно удалялась в дальнюю комнатку, к чайнику и любовным романам, предоставляя Ларкрайта самому себе.
Сегодня он читал протоколы осмотров родителей «крысят»; их проводили в том числе в НИИ Леонгарда. Данные были записаны стандартно, безлико. «Признаков насильственной смерти нет, остановка сердца вызвана неизвестным нервным импульсом. Ядовитых или наркотических веществ в организме не обнаружено. Труп лежал…»
Кого-то находили на улице, кого-то – в доме, кого-то – на расстоянии от него. И вот тут что-то, кажется, менялось, что-то было ранее упущено.
Карл раскрыл на последней странице два протокола. Взгляд скользнул по почти повторяющимся описаниям и остановился на графе «Предполагаемое время смерти». В листе, описывающем тело Карины Варденга,
