всполох воспоминаний – чьи-то головы, тир, блочный лук, ледяной бетонный пол под босыми ногами – пронёсся перед внутренним взором и тут же потух. Как вспышка сигнальной ракеты, озаряющая темноту ночи.
– Нет, это вряд ли, – ответил он. И помедлил, прежде чем задать вопрос, который волновал его всякий раз, когда он принимал решение о замене легионера или вербовке: – Док, сегодня я снова обнулил человека. Скажите, это слишком… жестоко?
Женщина вздрогнула, метнула в Дениса странный взгляд и осторожно ответила:
– Судить о таких вещах – не в моей компетенции, но, если хотите знать моё мнение, то без веских причин людей вы не убиваете.
Денис пристально посмотрел на неё.
– Разве есть хоть одна веская причина, чтобы убивать?
– Равулон, я не имею права говорить с вами о подобных вещах. – Женщина взялась за ручку двери. – Вы хотите, чтобы я ушла, не так ли? Куда-то торопитесь?
– С чего вы взяли? – пожал плечами Денис.
– Вы прекрасно лжёте, но у вас пульс повышен: восемьдесят восемь ударов в минуту. И потоотделение…
– Проваливайте, док. – Денис поморщился. – И оставьте моё потоотделение в покое.
Женщина продолжала стоять у двери и осматривать лицо Дениса профессиональным цепким взглядом. Потом шагнула ближе, но всё же не настолько близко, чтобы Денис почувствовал эмоциональное давление.
– Я как раз и пришла поговорить насчёт вашей агрессии и тяги к асоциальному поведению, – сказала Хольм. – Всё это обусловлено несколькими причинами, и одна из них – уровень тестостерона. Кроме хрупкости тела, у человека множество слабостей. И вы не исключение. Следование инстинктам, зависимость от гормонов и эмоционального фона. Вы же понимаете, о чём я?
Денис закатил глаза и поспешил выпроводить доктора из кабинета. Подошёл к двери и сам распахнул перед женщиной дверь.
– Спасибо за лекцию. Вы свободны, док.
Но Хольм так просто сдаваться не собиралась.
Она прищурилась и произнесла, холодно, беззастенчиво и по-докторски оголяя правду:
– Вы сейчас в таком возрасте, что тестостерон зашкаливает, понимаете? До этого я не имела дел со столь молодым координатором. А вы молоды, уж с этим-то вы спорить не будете? При этом за два года вы ни разу не вышли из Сферы, вы почти ни с кем не общаетесь, только с механиком-лифтёром, врачами из медицинского блока и Пифагором. Вы замечали за собой то, что порой разговариваете с мониторами и даже даёте им имена? А Донну воспринимаете как живого человека, хотя она всего лишь виртуальный анализатор?
Денис до скрипа сжал круглую ручку двери.
– Я как-нибудь разберусь.
– Вы не желаете замечать проблемы, но она есть. И когда-нибудь она приведёт вас к катастрофе. Извините мне мою настойчивость, но вам необходимо расслабиться хотя бы ненадолго.
– Я расслабляюсь в тренажёрном зале.
Хольм нахмурилась.
– Этого
