несмотря на кругленькую будто бы кукольную Надю и эстетически прекрасную Алису… Не стал я ничего отвечать пациентке.
– Я – художник! Я занимаюсь дизайном лофтов и пентхаузов, – вытягивая губы трубочкою и прикрывая яркий рот узкой ладонью сказала мне «Рената», уже наполовину ушедшая и позабытая мною. И к чему она спросила меня про красное вино? Ещё одна художница за день. В анамнезе у неё бесплодие, связанное с абортом, плохо проведённым в психиатрической клинике, где она лечилась в своё время от шизофрении.
Пентхаузы! Все выбились в тузы. А мне – пятнадцать лет очередей и смен до конуры…
– Следующий! – сказал я решительно.9
После смены мне надо было ехать в институт, сдавать какой-то очередной экзамен; я уже и не помню, какой именно; сессия была у нас перманентная, как блоковское «а у поэта вечное похмелье».
Коллектив в институте у меня был сугубо женский. На первом курсе я начал постепенно привыкать, что при мне обсуждают шмотки, а на втором – что при мне обсуждают парней и шмотки меряют прямо в аудиториях на пересменках. На третьем курсе мне самому стали сниться сны, в которых я иду по моей возлюбленной Москве в поисках уголка, где я незаметно для окружающих смог бы поменять колготки, а то стрелка поползла, некрасиво. Тогда-то я и запил. Хотя, наверное, не от этого.
Привычная кампания институток, в которую я был вхож, ко дню того экзамена благополучно развалилась. Девчули бросили курить и обзавелись в счёт провинциальных родителей автомашинами в кредит, пешком теперь не ходили – лимитчики пускали корни в столичном грунте уверенно и плотно. Плюс к тому я помог в своё время одной из девочек пройти процедуру аборта: ей удалась поездка с матерью в братскую Турцию при живом женихе и за его же счёт. Обещания яхт и дворцов повели кривенькие ножки той бедной девочки по классическому для современных русских девушек маршруту: расставания с женихом → исчезновение шейха → слёзы и сопли → в кампании подруг обмытое вермутом решение об избавлении от плода → нехватка средств на аборт в частной престижной клиники → муниципальная женская консультация → чудо-средство для избавления от плода постинор внутривенно.
Наша кампания рассыпалась. Сидел я с тех пор на лекциях с глупенькой и небогатой тулячкой Дашкой Смирновой, на вид эдакой типичной медсестрой из анекдотов или порнофильмов. Сокурсницы обычно потешались над Дашкой из-за откровенности её нарядов, хотя сами чистотою помыслов не отличались.
В тот день, после смены в консультации, я, решив свою задачку, помог Дашке с её вариантом. В благодарность она посмотрела на меня томно и задумчиво и сказала:
– Хочешь, вместе в туалет сходим? Я сегодня как раз в чулках. Удобно для этого дела.
Мне, как когда-то в детском саду после очередной порции противной манки с прогорклым маслом, захотелось курить, материться
Женщина без органов. К сожалению, среди гинекологов мало кто понимал, что здоровье утроб зависит от состояния голов. Мне кажется, что какой-нибудь современный философ с радостью бы назвал большинство пациенток женских консультаций
