не досаждал. А коням своим пусть копыта тряпками замотает, а то цокот далеко слышен.
Тут мы замолкли и озадаченно уставились друг на друга. Не знаю, о чём думал он, а меня вдруг смутила тревожная мысль. Откуда я взял это странное слово – Лесотравье? Что оно собой представляет – местность, страну, город? Очень легко это самое Лесотравье выскочило у меня, словно я о нём знал когда-то или слышал. И почему Радим удивился не этому, а совсем другому – драконам и принцессам?
На этом месте мои размышления прервал сам Радим. И в голосе его таилась непонятная мне тревога.
– О каком дружке вы толкуете? Вас что, кто-то уже навещал?.. Что молчите? Неужто они? Вот оно что, вот почему свечи! А я-то думал, вы зажгли их потому, что ждали…
Ага. Если мне кого и ждать, так это санитаров с успокоительным. Я смотрел на Радима и чувствовал, что хочу высказаться. Высказаться обстоятельно, со знанием дела и минимумом печатных выражений. Но его тревожный монолог вызывал ещё одно желание – разъяснить всё до конца и покончить с этим.
– Слушайте, чего вам надо? Если вы с ним не заодно, очень рад. Но честно – за сегодняшний день я устал до одури. Говорите, кто вы такой, кто такие они, и если чаю больше не хотите, давайте разойдёмся.
Я сказал это и тут же понял, что ляпнул не то. Он ведь сейчас может плюнуть и уйти, а я останусь во тьме и при своих страхах. И так и не узнаю, что за чертовщина завертелась вокруг меня. К тому же, этот странный гость внушал… нет, даже не доверие, а какое-то… спокойствие, что ли. В тот миг я не мог разобраться в себе. Мне хотелось, чтоб он оставил меня в покое, и я не желал, чтобы он уходил. И ещё я слышал, как свирепеет за окнами ветер.
Впрочем, по всей видимости, Радим пока не собирался покидать мой дом. Он молча глядел мне в лицо, и взгляд его был… Такие глаза порой смотрят на нас со старинных икон, деревянных, потемневших, покрытых трещинами времени икон – с нездешним, отрешённым взглядом. И я внезапно ощутил себя надерзившим мальчишкой, которого мудрый наставник всё же любит и уже заранее простил. И чтобы скрыть свою неловкость, отошёл к плите и спросил почти виновато:
– Налить вам ещё чаю? И кстати, что это такое – Лесотравье?
Он вздохнул, и от его вздоха снова ярче колыхнулось пламя свечи.
– Значит, Изумрудная Дева не побывала здесь? Не пойму, что ей помешало… Но с этим потом. Так вот, Ярослав, дело серьёзное. Я Радим, Окраинный Странник. Вообще-то, у меня много имён, в разных Кругах меня зовут по-разному. В вашем Круге мне когда-то дали имя Николай… Вам непонятно? Круги – это миры, они проникают один в другой, соприкасаются…
– Это теория параллельных миров, что ли?
– Не важно. Очень немногие могут проходить из одного Круга в другой. Таких, как я, называют Окраинными Странниками. Сейчас я пришёл к вам из Лесотравья, мира, на который надвигается Мгла.
– Прямо Толкиен какой-то…
Мои замечания его не пробирали.
– Толкиен
