к звукам с кухни, оглядываю себя в зеркале – ну разве я похожа на беременную? Беременные – они… круглые, капризные, не от мира сего, а я… Звонок в дверь заставил меня подпрыгнуть: дерганная я какая-то становлюсь последнее время. С неохотой иду, пытаясь представить, кого там нелегкая принесла, на ночь глядя.
– Умоляю, – соседка с первого этажа сунула мне в лицо рыжего персидского кота.
– Добрый вечер, Нина Семёновна, – отстраняюсь от приплюснутой морды и широко распахнутых глаз кошачьих. – Что случилось?
– Мняуу, – пронзительно сказал кот, раздраженно дергая хвостом.
– Ложусь в больницу – место освободилось чудом, – женщина демонстрирует мне баул слева. – Позвонил участковый. Если не лягу сейчас, то только через полгода. Томочка в деревне. А бедный Рейган не переносит одиночество.
– Гостиница для домашних… – пробую напомнить ей.
– Ты знаешь, какие там цены?! – шокировано вскрикивает она. – Ты же любишь животных? – тут же смягчается. – Юлькин слюнявый у тебя месяц жил, пока они в отпуске были. А я на две недельки всего, – в лице и голосе столько надежды, что становится неловко отказать.
– Я не умею обращаться с котами, – из последних сил пытаюсь отказаться от счастья.
– Ему ничего такого не надо. Я списочек составила вот, – всучила мне сложенный листочек бумаги. – И денег оставлю, корм. Он ведь кастрированный у меня, поест и целыми днями спит в уголочке. Маврушечка, а?
Ласковые производные от моего имени режут мне слух, как человеку с тонким музыкальным слухом – фальшь.
– Не называйте меня так, Нина Семеновна, – скрипнув зубами, прошу её уже в который раз. – Две недели?
– Истинный крест! – она с такой довольной улыбкой вручает мне тяжеленного котяру, что мне становится не по себе – проглядела подвох! – Держи, деточка. Ну, не скучай без меня, Рейгуша, я скоренько, – и её уже и след прослыл.
Закрываю дверь, занеся в дом сумку с приданым котика, с облегчением сбрасывая на пол Рейгана. Возмущённо тряхнув хвостом в мою сторону, он принюхался и побежал в кухню. Ну когда я научусь отказывать людям? Угораздило же… Боковое зрение уловило какое-то движение справа, я повернулась к открытому окну.
Во дворе рядом с домом росли несколько берез, посаженных еще первыми жильцами при вселении. Высокие, раскидистые, ветвистые. Дворовые мальчишки облюбовали себе эти деревья, едва те выросли. После пары детских падений и переломов доступные низкие ветки были обрублены заботливыми отцами. Поэтому сидящая почти на вершине ближайшей берёзы светловолосая девочка-подросток в пестрой юбке с кофтой сразу бросалась в глаза.
Моргаю, решив, что это шутит с моим зрением закатное солнце, щедро поливавшее своим ярким светом мир. Нет. Девица никуда не исчезла.
Со скучающим видом человека, присевшего отдохнуть на скамейке в парке, она небрежно опиралась руками о ветку и болтала
