и досужих «свидетелей», охочих до чужой и чуждой им личной жизни при полном отсутствии собственной, рассказать мне всю «правду-матку» о матери.
Я расставалась с этими людьми сразу и навсегда. За что и слышала, тоже, правда, в спину или окольными случайными путями, из уст доброжелателей, про пресловутое «яблочко от яблоньки».
Мне было даже не обидно, а просто смешно. Пусть уж я буду тем самым яблочком. Гораздо лучше, чем свиньей от свиноматки, сучонкой от суки и так далее по схеме.
Да, так вот, о взаимности. По-моему, Алле Николаевне моей было просто УДОБНО с Клавкой-рабыней, Клавкой – мужиком, без ума влюбленной в красавицу Аллочку, свою «спасительницу» – а мать моя буквально вытащила ее, пьяную, из петли, и та сразу же «повесилась» на шею матери.
Как же дошла эта Клава «до жизни такой?»
А вот как.
Поцелуй меня, Иуда!
Ч. 4 Откуда есть-пошла нелюбовь к некрасивым девушкам
Часть четвертая. Откуда есть-пошла нелюбовь к некрасивым девушкам.
Девушка Клава пришла на работу в типографию, – где Алла Николаевна была уже начальником переплетного цеха, – простой брощюровщицей, то есть по-русски – носильщиком, грузчиком и такелажником готовой печатной продукции.
Девушка Клава была хорошего мужского роста, размер обуви имела тоже будь здоров, а с личика была ну вылитый паренек – короткая стрижка, крутые плечи, мускулистые руки, длинный толстый нос хоботком, близко посаженные к этому носяре глубокие и маленькие глазки, короче, настоящий муравьед из телевизора про экзотических животных.
И характер у Клавы был странный и тяжелый.
Окидывая незнакомый коллектив угрюмым и не очень добрым взглядом, Клава улыбок ни от кого не ждала.
Бабоньки-переплетчицы так и обомлели, когда она произнесла первое свое слово «Здравствуйте!» глубоким басом.
Затянувшуюся безответную паузу прервал приятный, звонкий, отлично смодулированный голос очень симпатичной женщины в новомодном костюмчике джерси, ладно сидящем на чуть полнеющей, весьма женственной стройной фигурке, с красивыми ножками, в «лодочках» на высокой шпильке. Дама оказалась начальницей. Она приветливо поздоровалась с Клавой и распорядилась, чтобы сотрудницы ознакомили новенькую с объемом работ.
Нелепо выглядело на Клаве ее короткое, в обтяжку на огромных выпуклых грудях, кримпленовое платье с большими красными розами и зелеными листьями. Толстые столбообразные ноги с круглыми, как блюдца, коленками, обуты были в тапки-полукеды с белыми носками.
Толстуха Зина провела Клавдию на склад, и кладовщица, неодобрительно ворча себе под нос, что размеров «прям как есть мусских» и не найти, наверное, все же выдала девушке Клаве, порыскав по сусекам, синий сатиновый коротенький халат, нарукавники и брезентовые рукавицы. А также – огромную стальную тележку на шести колесах. Все – под расписку.
