худшего.
Мне очень хотелось заплакать. Глупо, но слезы помогали мне справиться с проблемой.
Тем более Катя уехала по моему совету. Теперь я осталась одна против «клуба жен». Но они вели себя уравновешенно и с достоинством, поэтому я решила не расстраивать Маркина. Вдруг сегодня наша последняя встреча…
С вокзала мы с ним шли под руку. Маркин был даже оживленнее и веселее, чем обычно. Он рассказывал анекдоты, смешные истории из жизни и давал едкие характеристики некоторым большевикам.
Разговаривая, он поворачивал голову, чтобы видеть мое лицо, а я, к моему стыду, наоборот старалась избежать его взгляда.
Я боялась, боялась увидев его лицо, такое родное и дорогое, просто сойти с ума от горя или, упав на колени, умолять его бежать, пока не поздно.
В общем, я боялась не совладать с собой.
Я почти не слушала Сергея Леонидовича, лишь кивая или говоря: «Да», «Да, конечно». Мои мысли были заняты другим. Я боялась, и хотела этого одновременно…
Но как сказать такое Маркину?
Когда мы взошли на крыльцо тюрьмы, и любимый оказался напротив меня, я взяла его за руку и сжала ее.
– Ты дрожишь, – заметил он и увлек меня вглубь, под козырек. – Так холодно, ступай в гостиницу..
Но я остановила Маркина, прижав пальчик к его губам. Он остановился, а потом нежно поцеловал мой дрогнувший пальчик.
– Я хочу стать твоей, – выпалила я на одном дыхании. Эти слова я готовила всю «прогулку». Но мне показалось, что сейчас это прозвучало дико… и смешно.
Но Сергей Леонидович не улыбнулся.
По его лицу вообще ничего невозможно было прочесть.
Я выдохнула, почувствовав себя крайне глупо.
И тут наконец Сергей Леонидович ответил:
– Ты понимаешь, что говоришь? – он поднял мое лицо за подбородок и поглядел мне прямо в глаза так внимательно, что, казалось, проник в самую мою душу.
– Я хочу провести эту ночь с тобой, – прошептала я, нервно проводя ладонями по его лицу. – Быть может…, – я не смогла договорить.
– Со мной все будет хорошо, – неожиданно пообещал Маркин.
Я отрицательно покачала головой.
– Вас всех вернули обратно не для того, чтобы наградить, – горько сказала я.
– Кто знает, что на уме у Духонина? – небрежно пожал плечами Сергей Леонидович.
– Он будет спасать только свою жизнь, – возразила я. – Неужели не ясно?
– Духонин – честный человек, – отрезал мой любимый. – А я обещаю тебе, что мы еще встретимся.
Маркин наклонился и прижался губами к моей щеке.
– Ты веришь мне?
– Да, – прошептала я ему на ухо и, потянув его на себя, поцеловала в мягкие усы.
– Мы еще увидимся. Обещаю.
После прощания с Сергеем Леонидовичем я еще какое— то время просто стояла на крыльце. �
