жадный какой, на рекорд идет. Выдыхай давай, уже зеленый весь.
Ведущий выдохнул. Дым большой струей вышел изо рта в открытую форточку. Иштван сильно закашлял, пошатнулся, приклонившись на колено. Опираясь одной рукой об плиточный пол, ведущий держался за горло. Разве так должно быть? Ему катастрофически не хватало кислорода. Казалось, на мгновение он забыл такие простые и понятные механические движения, как вдох и выход. Обильная слюна наполнила рот, капая с нижней губы на шахматную плитку. Комната ссужалась, стены и потолок давили на голову, заставляя пульсировать виски и раздувая жилы на шее. Ядовитое послевкусие разъедало стенки горла и пораженную слизистую.
– Брат, ты чего? Давайте его умоем. Возьмите под руки.
Парни оттащили Иштвана к умывальнику. Брызги холодной воды привели ведущего в чувства. Он большими глотками хлебал из открытого крана, прильнув губами к холодному железу и стараясь заполнить выжженную пустоту внутри себя. Промокнув лицо бумажным полотенцем, Иштван пристально посмотрел на свое отражение в зеркале. Человек, стоявший по ту сторону стекла -улыбнулся. Иштван улыбнулся в ответ. Я не знаю этого парня, но он чертовски хорош. По телу пробежала волна всепоглощающего тепла. Дыхание участилось, сердце приятно колотило, разгоняя кровь, словно Иштван очутился внутри вагонетки на американских горках. Я это сделал. И мне, наконец то, хорошо.
На ватных ногах Иштван кое-как добрался обратно до офиса. Он с силой плюхнулся на диван, заставив подпрыгнуть сидевшего рядом парня. Боже, какой мягкий диван. Я готов быть с ним вечно. Его сознание полностью опустело, неведанная сила забрала мысли, оставив легкий холодок на кончиках пальцев. Если в жизни и есть эйфория, то ведущий ее ощутил. Прямо сейчас. На самом удобном диване в его жизни. Время словно остановилось, а звуки замерли. Никто и ничто не могло его отвлечь от познания нового мира. Яркого, бесформенного, беспроблемного. Которого ведущий всячески чурался раньше, пресекая любые попытки попробовать наркотические вещества. Он знал, что ему понравится. Ему было жизненно необходимо поменять сознание. Ощутить вещи, до которых другим попросту нет дела. Почувствовать себя настоящим. Живым. Иштван рассматривал свои руки, предметы, людей вокруг, но не мог сфокусироваться на чем-то одном. Да и такой расклад не входил в его планы. За время действия наркотика ведущий желал открыть реальность заново, ошибочно полагая, что раньше знал ее в совершенстве. Любое действие вызывало неподдельный смех и восторг. Будто он снова стал маленьким, делал первые шаги и удивлялся ярким вспышкам гирлянды. Здесь так легко и красиво. Я хочу остаться. Тут нет этой лживой суки.
Последняя мысль перевернуло настроение. Откуда-то появилась тревога, раздражение. Доселе яркий и комфортный мирок, бережно охраняемый ведущим, развалился карточным домиком. Да как она, вслух, при мне, может говорить такое? Злость становилась все сильнее. Кто это сказал? Откуда в голове эти строчки? От удара наотмашь пепельница разбилась пополам, разбросав
