Выпаливает Иван-солдат.
Василиса Премудрая, Елена Прекрасная и Марья Моревна дружно краснеют.
– Ну и что? – Удивляется Верка Махерка, которая ещё в отрочестве утратила способность краснеть, так же, как и бледнеть.
– Она пила водку на халяву. – Удивляет уважаемое собрание Иван-дурак. – Не закусывая.
– А сами-то вы, молодые люди, что делали у госпожи Бегемотовой? В гости зашли? – Любопытствует с намёком на пикантность Шухер Заневский.
– Мы? – Смущается Иван-дурак.
– Мы вместе были на презентации нового сезона. – С апломбом сообщает Иван-царевич.
– Не понимаю, в чём вы обвиняете нашего коллегу, то есть Бабу-Ягу? В том, что она пила, или в том, что не закусывала?
Иван-дурак и Иван-царевич бурно совещаются.
– Мы полагаем, что сам факт присутствия Бабы-Яги, где бы ни было, наводит наши мысли на размышления, размышления на числа, числа на знаки, знаки на стрелки, а стрелки на оргвыводы.
– Вот! – Восклицает Иван-солдат утвердительно.
– А ваше посещение мадам Бегемотовой, куда должно наводить наши мысли? – Чувствует себя логически озабоченным Шухер Заневский.
– Мы, – молвит Иван-царевич, выкатив грудь – были делегированы на презентацию от комитета финансов, как законодательная (ударение на «дательная») власть. Чем обязана госпожа Бегемотова присутствию на презентации Бабы-Яги, нам никто не объяснил.
– Я одной только водки и выпила, – защищается Баба-Яга. – А вы, как законодательная власть, много чего ещё напробовались, вплоть до поросячьего визга и срамных искушений.
– Я попрошу почтенное собрание оградить меня от наглых инсинуаций и посягательств на мою депутатскую честь! – Пылает праведным негодованием Иван-царевич.
Верка Махерка, у которой с Иван-царевичем что-то было (и с Иван-солдатом было. И с Иваном-дураком было. А с кем у неё не было?) мстительно плюёт в царевича. Попадает в дурака.
Дураку невдомёк, что предназначалось не ему. Дурак подвинут на справедливости и достоинстве личности, он размахивает руками, целясь Верке в глаз.
Китоврас Полкан, полуконь-полумужик, неизменно засыпающий с началом любого заседания, оттого похожий на античную статую, украшающую зал, вдруг просыпается. Китоврас бодр, свеж, агрессивен. Он лапает Верку за талию, поднимает в воздух, задирает юбку и, с мужским интересом, рассматривает. Верка визжит. За Веркой визжат Марья Моревна, Елена Прекрасная, Василиса Премудрая.
Голов у Змея Горыныча три. Обидчиков тоже трое, по одному на голову. Змей Горыныч умён, он знает, как достичь тактического успеха при минимуме затрат.
Обидчики разобщены. Создание численного перевеса, в конкретной среде, в конкретное время, сводит риск до приемлемого, и гарантирует массу удовольствий, физических и моральных.
– Красный? – сказала первая голова, щербато улыбаясь Ивану-солдату справа.
– Бурый? – спросила вторая голова, ухмыляясь
