два. За яйцо крокодила, что привёз купец Журавейник из Индии, было заплачено неизвестным покупателем, через посредников, девять золотых с полтиной».
« PS. Есть сведения, что антоновская птицефабрика на грани остановки, из-за эпидемии птичьего гриппа. Доброжелатель».
– Что-то я ничего не понял, – сказал ММ.
– И я тоже ничего не понял. Получил конверт вчера вечером, прочитал, подумал « чья-то глупая шутка, розыгрыш». А как лёг спать, так в голове и завертелось «Что? Почему? Как?». Ночь проворочался, глаз не сомкнул, а утром, часов в шесть, как осиновым клином осенило. Вскочил и бегом сюда. Три часа на крыльце прокуковал, ждал открытия, – Зебруссь с укоризной оглянулся через плечо на Матильду Гаевну. Матильда Гаевна Дрону не слышала. Матильда Гаевна зачарованно наблюдала, дрожащие из-под кровати, ноги Штырца.
***
Кощейко Бессмертных сидит в кресле председательском как чушка чугунная. Ни одной вразумительной мысли во взгляде, ни одного раздельного звука на устах, только нос сопит обиженно. Видать крепко его хватил новый удар судьбы, до самого корневища просушил. А ведь Кощейко ещё не знает главного, сидит, сопит и не моргает.
Соловьёв Разбойник ему и так знаки подаёт и эдак. В упор не видит Кощейко своего верного слуги.
Между тем, уважаемое собрание совсем распоясалось, депутатскую неприкосновенность трактует по собственной испорченности. «Я кому хошь могу в морду дать, даже прокурору. А мне дать обратно, в морду, нельзя, потому как я народный избранник, лицо сверхгосударственного значения». «А депутат депутату может в морду? Да и не в одну морду, а и вообще, в торец, например?». « А давайте устроим гладиаторские бои неприкосновенных персон. Вы на кого ставите?».
Шухер Заневский, человек парадоксальных достоинств и параноидальных недостатков, выбегал куда-то звонить, вернулся, высекая искры из воздуха. – Братцы! – обратился он к уважаемому собранию. – Я знаю, где Иван-дурак и Елена Прекрасная. Предлагаю назначить денежное вознаграждение за голову каждого в размере двух миллионов долларов.
Независимый депутат Сопрыкин возмутился было тем, что демократические ценности подменяются меркантильными интересами оргпреступности.
– А вы находите разницу? – искренне удивился Шухер Заневский.
– Я протестую! – разволновался Сопрыкин. – Как такое возможно?
– А ничего тут невозможного, – сказал Шухер, достал ножик и потребовал у Сопрыкина удостоверения демократических ценностей.
Оказалось, что Сопрыкин любит жизнь не меньше, чем идеалы и, даже, больше, чем депутатский мандат.
***
– So! – сказал Штырц. Из-под кровати он вылез как горнопроходчик, чумазый и слегка шальной. Наглотался чего-то. Газов каких?
– Рассказывай! – попросил ММ.
– О! – сказал Штырц, щёлкнул пальцами и предъявил полиэтиленовый пакет, внутри которого кольцами свивался длинный толстый рыжий волос.
Бум!
Звук для архива привычный. Так падают
