моего».
– Снова эти ромеи?
– Нет, они явились из-за моря-океяна.
– С острова Буяна?
– Опять нет! Они ж олигархи! У них другие острова! В южных морях, а не в Гиперборее!
– Откуда же? Из пещеры, в которой живут Гипнос со своим сыном Морфеем?
– Какой Гипнос? Какой Морфей? – встрепенувшись всем телом, сделал вид, что не понял великий визирь (хотя тоже по ночам с ними общался).
– Да я и сам не знаю, кто это такие. С языка сорвалось. От зубов отскочило, – словно ото сна встряхнулся Царь царей.
– Так кого звать, а кого отправить восвояси? – взял быка за рога великий визирь: он ожидал развязки, надоело тянуть резину.
– Ну, зови всех, кто явился! Дам сеанс одновременной игры… эээ… аудиенции всем двенадцати кланам! Но без тринадцатого, без Серёжи! Поговорим с кровными династами, а заодно посмотрим и на нуворишей.
– Слушаюсь и повинуюсь! – воскликнул вазург-фраматор великий визирь и помчался за второй партией посетителей. Так стремительно, словно в кассу покупать бутылку квасу.
«А был ли мальчик? – подумал шахиншах о своём деде. – Впрочем, мальчик наверняка был, ибо рождение и существование моего предка Ардашира никто не отрицает и не оспаривает. Но его реальная жизнь вчера – это набор различных версий мифов и сказок сегодня, а, следовательно, – комплекс моих ощущений, как и вся остальная жизнь. Что наша жизнь? Игра и сон!».
Реальное прошлое как было, так и теперь оставалось в тумане.
«Дальше туман станет только гуще», – щёлкнуло в сером веществе Царя царей.
Нарсе болтал ногами, безуспешно пытаясь достать кожаным заострённым носком полусапожек с завязками и пряжкой до скамеечки престола Ахеменида, когда в тронный зал Сасанида тонкой извивающейся змейкой на полусогнутых просочилась вторая вереница посетителей. Это были династы – представители великих домов-кланов Ирана и не-Ирана, доставшиеся новой державе в наследство от Парфии-Парса. Нуворишей среди них не было (прознав о судьбе первой партии визитёров, они прозорливо слиняли), но шахиншах с ходу этого не заметил.
В руках у всех царских гостей, как и у их предшественников, тоже были приложенные ко ртам носовые платки. Одеты все были в шерстяные и шёлковые кафтаны-гошены, увитые волнообразной бахромой и расцвеченные лоскутами и фрагментами ткани (такие же гошены носили персидские воины – разве что покрывались они бронёй, сплетённой из стальных колец). В талиях гости были подпоясаны кожаными ремнями (у модников даже платье было сшито по талиям). На ногах – сапоги с остроконечными носками, штаны были заправлены в голенища. Многие недавно слезли с персональных слонов, не успели переодеться и переобуться. Короны-шапки персидской знати – такие же, как у Царя царей, только размером поменьше – были усеяны бисером и закреплены на головах разноцветными ленточками, чтобы по случайности при падении ниц не разлететься по сторонам и углам.
Царь царей принял строгий и величавый вид, его ноги прекратили болтанку, словно в проруби, и тоже замерли в неподвижности,
