Ричарда Федоровича. Вероятно, барин попросил карету у брата, чтобы съездить за женой?
Как только экипаж остановился, Иосиф поспешил открыть дверцу, но в карете сидел только один Ричард, рядом с ним на сиденье находились великолепный букет и большая бонбоньерка.
– Ну что, Иосиф? Приехали наши молодые? Так отчего же у вас темно? – спросил молодой человек, ловко выпрыгивая из экипажа.
– Ах, барин! Если бы вы только знали, что здесь случилось! – расстроенно ответил ему Иосиф.
В нескольких словах лакей сообщил Ричарду, что Клеопатра Андреевна увезла всю мебель и что его барин тотчас же по приезде уехал в город, обещав вернуться через час.
– Но вот прошло уже шесть часов, а барина все нет! У бедной барыни с самого утра ни крошки не было во рту. Я просто не знаю, что мне делать. На чем она будет спать?!
Ричард слушал его, нахмурив брови. К своей мачехе он никогда не питал особенного уважения, но все же не считал ее настолько мелочной и злой. Что же касается брата, то в этом случае он выказал весь свой грубый эгоизм. Однако Ричард все же находил одно возможное извинение для Ивана. Он знал, что у того нет денег: по всей вероятности, не застав Ричарда в министерстве, брат метался теперь по всему Петербургу, стараясь каким угодно способом достать средства. Помимо этого, бурная сцена, которую он уже неизбежно имел с матерью, тоже должна была отнять немало времени. Тем не менее, даже этих обстоятельств было недостаточно, чтобы оправдать Ивана в его возмутительном пренебрежении к молодой жене.
– Проводи меня к барыне! – отрывисто приказал Ричард. – Цветы же и бонбоньерку оставь пока в карете.
На пороге комнаты, в которой находилась Ксения, Ричард остановился и с любопытством стал вглядываться в молодую женщину, очевидно, не обратившую никакого внимания на шум шагов. Откинувшись в кресле, она смотрела на ярко пылавшее в печи пламя, освещавшее ее красноватым светом. То и дело переменявшееся выражение ее маленького бледного личика и больших глаз, то горевших огнем, то затуманенных слезами, ясно указывало, какая буря бушевала в ее душе.
Ричард с восхищением и участием смотрел на Ксению. Она была очаровательна, и поведение Ивана становилось для него еще загадочнее.
После минутного созерцания Ричард направился к молодой женщине. На этот раз Ксения услыхала мужские шаги, не похожие на шаги лакея, и, подумав, что это вернулся муж, быстро выпрямилась. Увидев же какого-то незнакомого мужчину, она встала и смерила его мрачным взглядом, который яснее всяких слов спрашивал: «Кто ты? Что тебе от меня нужно?»
– Позвольте мне, Ксения Александровна, представиться вам: я ваш зять, Ричард Герувиль. В то же время позвольте мне выразить мое участие и крайнее удивление, что я нахожу вас в таком странном, чтобы не сказать более, положении, – сказал Ричард, поднося к губам руку молодой женщины.
