над вами. Страх войны преследует и говорит ему, что этот мир уже летит под откос вашей ложной святости, и утверждает, что миру войны нужен мир любви, а вы ведете его к судному дню человечества.
Судьи закачали головами и потребовали рассказать, в чем смысл его Храма, и он будто бы заговорил. Говорил долго как на духу о том, что хочет обожествления жизни в любви и обожествления деяний красоты и страсти, без которой немыслима любовь, которую они считают Богом. Рассказал, что Храм видит как вместилище совершенства физического и духовного начала в человеке с совершенством над собой, чтобы каждый следовал гласу природы души. По этому гласу, как Богу, ведущему к счастью в любви, он и продумывает создание Храма любви. Потом, как будто черт дернул его, оговорил и веру, сказав, что нынешние приходы и храмы пустуют от того, что заполнены дохлыми кошками старой отживающей морали.
Все ахнули, услышанному, а голос Дьявола стал ему нашептывать дальше, требуя его повторять, и он, ведомый невероятной силой, стал повторять:
Ух ты, да ах ты,
Черти с богом не согласны,
Что в раю прекрасна жизнь
И святою должна быть.
– Как про слезы всем забыть?
Горем счастье может слыть, —
Говорят они святым,
Грешный нагоняя дым,
Что пустили в рай из шахты
Их мохнатые мерзавцы.
– Ишь, чего решили сдуру, —
Молвил Бог, скрутив фигуру
Между пальцев в амбразуру.
Ей, крестясь уж не в святую.
«Нет», – ответили ему,
Черти, вымывшись в пруду.
– Мы косить под святых будем,
Грешки прежние забудем.
– Белены с утра объелись
Иль на углях перегрелись? —
Отвечает Боже им.
– Трудно мне так стать святым.
А ответ: «В рай пропускай
И прощенье нам давай.
Быть с тобою нам родными,
Если б ты считал святыми
И в грешной любви людей,
К ним ты точно сам злодей.
И понять тебя, Господи,
Сложно в этом, пойми,
Ведь на простыни любви
Смерть не знают от войны.
Мы с пруда давно вам пели,
В райской скучно всем купели.
Мы рай построим на земле
Не тот, что ты создал себе.
Чем ты манишь души в рай?
Развлечений нету, край.
Ходят бедные святые,
Все как будто холостые.
Манну ждут и чтут тебя,
В этом радость будто вся.
Страсти сложены на полку,
А без них счастье без толку.
О них люди не мечтают.
Увлечений их не знают.
И свобод желаний нету,
Секс карают по завету.
Мы ж свободу обещаем,
За дела любовь желаем.
Это б счастьем называли,
Правом этим бы прельщали.
И такой бы Рай создали,
Чтобы
