Почти не болит. Татьяна Вольтская

      Похудели поля, оскудели,

      Помертвели в морозной пыли.

      Распускаются розы метели

      На лице разоренной земли.

      Травы, травы, стеклянны и ломки,

      В белых свадебных кружевах,

      Не смотрите вы, что подонки

      Ходят гоголем. – Дело-то швах, —

      Каркнет ворон распевом былинным.

      Помашите же, травы, из тьмы

      Сыновьям, улетающим клином

      Прочь от родины – как от чумы.

      Вы бы тоже летели за ними,

      Да из мерзлого поля, боюсь,

      Вас не вырвать – как милое имя

      Изо рта. Вот и я остаюсь.

      Привет, собрат двоякослышащий,

      Двояковидящий, привет!

      И облаков сырые глыбищи,

      И многомачтовый корвет

      Лесной, и тот, прозябший в оттепель

      Цветок – казалось, навсегда,

      И поплавок звезды, и все теперь

      Нам видится из-подо льда.

      И мы, казавшиеся храбрыми

      И мудрыми себе – давно

      Плывем, подрагивая жабрами

      И ртами красными, на дно,

      Чтобы глядеть с пустыми лицами

      На жизни, прожитые зря,

      Пляша с ворами и убийцами

      Под дудку мокрого царя,

      С надеждой подплывая к проруби,

      Ища случайного луча —

      И кто размыкал это горе бы,

      И кто бы сверху постучал.

      Потемнело. Вместе с птицами

      Небо выплеснуло синь.

      Затянулась репетиция

      Бегства с дождиком косым

      Из румяных, из чахоточных,

      Шумно дышащих садов,

      Опустевших станций лодочных,

      Полных ветра, как «Седов».

      День, как пьяница икающий,

      Проплывает по дуге,

      Жизнь – синицею – пока еще

      Умещается в руке,

      Крепко сжатой – если больно ей,

      Свищет тоненько: люблю!

      А рука другая, вольная,

      Тихо машет журавлю.

      Хорошо здесь было коровам,

      Ребятишкам. Ворона, кыш!

      Стынут черные волны бревен,

      Перевернуты лодки крыш.

      Ни поддатого гармониста,

      Ни мальчонки – айда в лапту!

      Лишь

Скачать книгу