Почти не болит. Татьяна Вольтская

      Посмотри-ка на городок у моря,

      На лицо воды в желваках валов,

      На туристов – чайками – вот умора —

      С громким смехом вьющихся у столов,

      И на крыш рассыпавшиеся четки,

      На отелей плачущие огни,

      И на перышко паруса, и на щетки

      Жесткой зелени. Голову окуни

      В небо, то ли стирающее морщины

      Под глазами, то ли наоборот,

      Погляди на дороги язык мощеный,

      Жарко выпавший из крепостных ворот.

      Видишь, девушки вышли, как на смотрины,

      Будто счастье свое обогнать – да где ж!

      И волна разбивается, как витрина

      Мира —

               всхлипом, дребезгами надежд.

      Вот и поймало тебя зеркало сна

      Там, где ни мышь не проскочит, ни голубь сизый,

      Там, где живому глазу – хана, стена,

      В золотых небесах, на холме Ассизи.

      Вот ты смеешься и шутишь, но кто поймет

      Крылышко фразы, жаркое воркованье, —

      Солнце густое течет по холму, как мед,

      С башен и стен, над нашими головами,

      Стайками скаутов, скачущих, как назло,

      С песнями во дворе, над крылатой стаей

      Серых монахинь. А то, что не слышно слов —

      Не беспокойся – я по губам читаю

      Все, что ты мне еще не успел сказать,

      Все, что я сказать тебе не успела,

      И струится над нами каменная лоза

      С полустертой листвою и гроздью, почти что целой.

      Здесь столько солнца и воды,

      Что кажется ненастоящей

      Страна дождей, и даже ты —

      Как будто запертые в ящик.

      Венецианское стекло

      Волны

            рассыплется, художник

      Сотрет и пальму, и весло,

      И зной. Останется село

      В углу холста,

            и ты, и дождик.

      Где же мелодия, что была моей, —

      В шуме мотора, в звоне колоколов ли,

      Где же вы, легкие ветры из-за морей,

      Ночью всегда отправлявшиеся на ловлю

      Красного зверя, скользящего в тишине,

      Птицы, пером шуршащей над головою,

      Тайного слова, слышного только мне,

      Скрытого облаком, мокрой листвой, травою,

      Зяблика песенкой дармовою

      И твоим лицом, повернутым не ко мне,

      Где же мелодия, что была судьбою?

      Вот уже осени огненная река

      Дышит неслышно, ищет свои верховья,

      В поле выходит маленькая Прасковья

      С хлебом в тряпице и крынкою молока.

      Сбился

Скачать книгу