офицер, – Laissez-moi vous poser quelques questions.
– Он хочет у тебя что-то спросить, – шепнула из-за плеча Оксана.
– Пусть спрашивает по-русски. Я его не понимаю…
– S’il vous plaît, colonel, parlez russe… – проговорила Оксана.
– Я хат’эл би знат»…
Из-за ужасающего акцента Виктор с огромным трудом понял, что хотел сказать собеседник.
– Я ничего не могу вам сказать, колонэль, – ответил молодой человек, – я ничего не знаю.
– Этого н’э мож’эт бит». Ви оф’исиер…
– Que vous voulez savoir? – проговорила Оксана.
– Ce n’est pas maintenant…
Полковник четко повернулся на каблуках. Звякнули шпоры.
– Je viendrai plus tard, – бросил он, выходя под открытое небо, – En attendant, pensez à votre sort…
– Он сказал, что зайдет позднее.
– Нам однозначно нужно выбираться, – проговорил Виктор, принимаясь внимательно обследовать импровизированную камеру заключения.
Шаг за шагом он продвигался вдоль стены. Пальцы его чутко скользили по неровностям бревенчатого сруба. Плохо ошкуренные бревна оказались покрытыми многочисленными трещинами. Заткнутый в пазы мох порой торчал неопрятными клоками. Молодой человек поковырял пальцем старинный деревенский утеплитель. Если ему хотелось ослабить бревна сруба, то попытка оказалась явно неудачной. Та часть мха, что оставалась забитой между бревнами, слежалась чуть ли не до плотности камня.
– Не вариант, – с тяжелым вздохом проговорил Виктор, повернувшись к друзьям и привалившись спиной к стене.
– А если, – задумчиво отозвался Александр, – если попробовать через крышу?
– Не выйдет, – с сомнением проговорил Виктор, – мы ж теперь все-таки не в стране древних майя.
– И что?
– Климат не тот.
Но слова друга заставили Виктора задуматься. Молодой человек поднял взгляд к слабо видимому дощатому настилу сеновала со свисающим сквозь крупные щели заготовленным на зиму сеном. Странно, а почему никак не чувствовался специфический запах сухой травы? Помещение наполнял лишь чуть сладковатый смолистый аромат свежерасколотых поленьев.
– Значит, – веско произнес Виктор, – нам нужно найти нечто, что можно было бы использовать как лестницу.
– Ребята, – подала голос Оксана, – мы все-таки в России. А это значит…
– Ничего это не значит, – перебил Виктор.
Он снова подхватил в руку вилы. Гладкий, словно полированный, истертый хватом множества ладоней, черенок сельского орудия неудобно устроила в ладони. Молодой человек неуклюже проделал несколько неловких взмахов. Негромко прошелестел несколько застоявшийся воздух дровяника. Виктор повторил попытку использовать вилы в качестве оружия. И опять неудачно.
Хлопнулось о землю слегка искривленное древко.
– Бесполезно все.
– Но ты же все-таки фехтовальщик, – примирительно произнесла Оксана, –
