к нам в Оккервиль. Не каждый день можно услышать от дочери, что она случайно выпала из балкона, как птенец из гнезда, и, выжив, не может ни в квартиру попасть, ни в больницу уехать без него и документов.
– Так, это… – неуверенно кашлянув, обратился ко мне сосед, – Скорую же вроде вызвать надо, у вас кровь.
– Без отца и паспорта не поеду, травмы не слишком серьёзные…
– М-да… Тогда можно у меня его подождать, не против? – бесцветно предлагает дядя Миша, удивлённо приподнимая седеющие брови.
– Да, спасибо… Спасибо вам больше, думала сегодня уже не будет людей… Папа уехал в больницу, по поводу мамы, она сегодня утром…
– Я понял, мои соболезнования. – вовремя прерывает мой сдавленный плач Михаил и мы скрываемся в квартире по соседству с нами.
Ожидание недолгое и вполне комфортное. Огромный срывающийся с поводка из ванной пёс ничто по сравнению с уличными безучастными дикарями вокруг меня часом ранее. Вскоре появляется отец с расширенными от шока глазами. Для него сегодня удар за ударом и от того он суетится, бормочет вслух варианты экстренных действий. Наскоро собрал мне вещи для больницы, не веря, что мамочкина душа сотворила своё первое ангельское чудо и у меня нет увечий после падения на землю с девятого этажа. Скорая вновь вызвана, второй раз за день по тому же адресу. Вернувшись в окаянную квартиру и ощутив прежний дух смерти, впадаю в истерику, заглушая безостановочные рыдания потоком воды в ванной, где смываю грязь и кровь с ссадин. Я знаю, что они ждут меня в Александровской больницы со заготовленными пытками, но нет выбора – я физически не могу оставаться дома. Хоть куда…
– Решено. Значит, госпитализируем. – удовлетворенно заключает светленькая медсестра помоложе, осмотрев меня с нескрываемым удивлением, – Какая худенькая, ни кардиограф, ни тонометр не держится! Потому и не разбилась, наверно
– Да нет же, – оспаривает вторая медсестра – зрелая сухая брюнетка с мужской стрижкой, обходя блондинку и с возмущённым изумлением глядя на меня лежащую на кровати, – Даже с научной точки зрения – это нонсенс! Физически невозможно, люди бьются насмерть со второго этажа! А тут девятый! Считаем вместе: девятый этаж, около тридцати метров, вес сорок-пятьдесят килограммов, значит ускорение и сила тяжести не позволила бы выжить. Остаться почти невредимой! Это точно падение из окна, свидетели были? Это чудо, ты понимаешь, что ты должна была умереть?!
– Видимо должна была… – с искренним сожалением говорю я, но продолжить, оправдаться за ненужную жизнь перед странной женщиной, послать к чертям или всерьёз решить формулу собственного падения, мне не позволяет отлаженная последовательность действий блондинки с более человечным подходом.
Через минут пять уже смотрю глазами, всё время наполняющимися слезами, в потолок не своей комнаты,
