ты родился с ними, и они живут в тебе помимо тебя! Ты их унаследовал. Их унаследовала твоя Душа, а она как раз у вас общая и с Титусом, и с другими, еще не знакомыми тебе воплощениями! Жутко, да? – Арни кивнул и уставился на огненные искорки, вылетающие из костра. – Я уже немного привыкла к этому всему! Хотя тоже в начале было жутковато – в тебе живет то, к чему ты не имеешь никакого отношения! Но как бывает хорошо, когда эти ситуации разрешаются, и боль уходит! В этой ситуации ведь и моя боль ушла тоже! – признался Ариамна. – Я тоже носила в себе это непонятное чувство вины того, чего я никогда не совершала. Это была боль царя, Ариамны, и я ее всю жизнь в себе носила! А теперь она начала потихоньку уходить! Здорово, правда? Ай, да Лаура, ай, да молодец! – сказал Ариамна совсем тихо, самому себе. Арни ему не ответил, погруженный в свои мысли.
Все последующие дни экспедиции Арни был отчужденным, закрытым, ни с кем не разговаривал. Что-то активно крутилось в его сознании, но никак не находило выхода. Ни Лаура, ни профессор не могли до него достучаться. Арни ушел так глубоко в себя, что казался тенью себя самого. Он мало ел, худел на глазах, ни с кем не разговаривал и только сидел, обхватив руками колени, на склоне горы, и тупо смотрел перед собой в землю.
– Вас не беспокоит состояние Арни? – спросил Ариамна у профессора.
– Да, увиденное и услышанное им его здорово шокировало! Видимо, его психика сильно была повреждена еще до этого момента! Надо будет копать дальше и идти в другие инкарнации, – заключил профессор.
– Но он теперь вообще отказывается что-либо делать! – заметил Ариамна. – Скажу честно, мне так стало хорошо от сознания, что он – воплощение моего сына Титуса! У него Душа моего сына! Это так потрясающе! Встретить три тысячи лет спустя Душу моего сына! Но он все еще в обиде на меня! Не прощает! Тяжело ему, я это чувствую, а помочь ничем не могу. Мне нужна ваша помощь, профессор!
– Хорошо, я подумаю, чем вам помочь! Мы уже несколько дней ищем и не можем отыскать вход в туннель! Вот еще одна проблема! Наши приборы его не улавливают. Может, его засыпало в XIX-ом веке, после посещения его Эленой? – профессор был обеспокоен продвижением экспедиции. На нем лежала и моральная, и финансовая ответственность за людей и полученные результаты.
– Вы знаете, профессор, – Ариамна отвлекся от тяжелых дум. – Самый лучший прибор – это я сам! Простите, я был так поглощен проблемами моей семьи, что напрочь забыл про цель нашего пребывания здесь! Давайте я сам похожу по склону, и я думаю, что я почувствую, где находится вход в пещеру!
– Отличная идея! – ответил профессор.
Ариамна пошел вниз по склону горы, сияющей белым ослепительным снегом. Состояние тревожности не покидало его сознание.
Атака на царство Ариамны была отложена на несколько дней. В палатке царицы Тании шли напряженные споры.
– Что ты теперь будешь делать, Тания? – не переставая, спрашивал ее царь.
– Я
