чугуп апанамана бирды-кирдык! – приветствовал вновь прибывший, послав в публику, двумя руками, три воздушных поцелуя.
– Известный в салонных кругах юморист-пародист господин Табуреткин Исидор Сысоевич! – в очередной раз возвестил дворецкий о прибытии нового гостя.
– Здравствуйте, кто как может! – обезьянничая всем своим лицом, на манер шута, в замысловатом реверансе, тот отвесил низкий поклон. Он танцевал губами: верхняя улыбалась, нижняя плакала. При этом левый глаз не слушался правого. Голосом Владимира Вольфовича справился: «Полководцы вам не нужны?.. Пока – нет? Ну что ж, я подожду», и с этими словами затерялся в толпе праздношатающихся.
Монблан Аристархович, испросив у своих друзей разрешения, покинул их, сославшись на какие-то неотложные дела. Те продолжили обход залы. Они завязывали с присутствующими светские беседы, выслушивали их советы, пожелания, наставления.
Вот небольшая стайка любопытствующих окружила писателя местного масштаба Амулета Модестовича Чертополоха, который – по его собственным утверждениям, – пишет о том, чего нет и не было, но вполне могло бы быть. Он неторопливо, назидательно-нравоучительно вёл беседу со своими слушателями.
– …тогда непреложным правилом пишущей братии должен стать девиз: «Пиши, товарищ, пиши, и из этого что-нибудь да получится». И тогда писатель начинает постепенно обрастать своими произведениями, от головы до шляпы.
А если взять в целом, то литератора надобно уподобить быстрой лани, а цензоров и критиков – стае волков. Хороший литератор, дабы донести свою «крамольную» мысль до умов читателей, должен так – мастерски завуалировав, – преподнести её в своём произведении, чтобы любой цензор или критик был бы беспомощен в своём стремлении «утопить» произведение.
Следовательно, стоящий литератор за счёт наличия представителей литературно-фискальной номенклатуры совершенствует и оттачивает своё мастерство. Благодаря этому произведение его приближается к высокохудожественному, тянущему на Нобелевскую Премию.
Среднего и слабого литератора цензоры и критики просто «съедают», как каннибалы. Если последних просто не будет, то даже хороший литератор изленится пером и душой, превратившись в захудалого, посредственного бумагомарателя. Литература станет чахнуть и вырождаться. Хотя, правда, и в этом случае читатель сыщется. Не зря Антон Павлович Чехов в своей юмореске «Правила для начинающих литераторов» заметил: «Нет того урода, который не нашёл бы себе пары, и нет той чепухи, которая не нашла бы себе подходящего читателя».
Отсюда вывод: цензоры и критики просто необходимы – на то и щука в озере, чтобы карась не дремал, – а чтобы таковых много не расплодилось, то их надобно время от времени отстреливать, особенно кровожадных. Так, а теперь переходим к критическим заметкам о критиках…
– А я того мнения, что писатели – то всё приёмные дети лейтенанта Шмидта: ходют, понимаешь ли, с вечно протянутой рукой, ходют, – высказал свою мысль Иван Абрамыч
