МИНУТ.
Блейн улыбнулся – наконец-то! – но улыбка тотчас исчезла с его лица. Оставался один-единственный час состязания в скорости с кораблем пришельцев. Блейн включил обзорные экраны и уставился на две огненные вспышки, маячившие впереди и сзади «Макартура». Итак, «Макартур» находился между двумя солнцами.
Сейчас Калед казался размером с Солнце, как его видно с Венеры, но был ярче. Оно и понятно: Калед – по-настоящему горячая звезда.
А рядом летел корабль чужаков – яркий диск меньшего размера. С вогнутым парусом.
Род протянул руку к селектору.
– Синклер?
– Да, капитан.
Род удовлетворенно отметил, что старший механик полулежит в гидравлическом кресле.
– Как держится поле, Сэнди?
– Отлично, капитан. Температура постоянная.
– Спасибо, – Род был доволен.
Поле Лэнгстона поглощало энергию – в этом состояло его основное назначение. Даже кинетическую энергию взрывающегося газа или радиоактивных частиц оно поглощало с эффективностью, пропорциональной кубу скорости поступления энергии. В сражении поле могло рассеять, поглотить и сохранить адскую ярость водородных торпед и концентрированную энергию лазеров. Когда уровень энергии возрастал, поле начинало светиться, превращаясь из угольно-черного в абсолютно красное, оранжевое, желтое и даже фиолетовое.
Но тут и была главная загвоздка поля Лэнгстона: энергию требовалось излучать наружу. Перегруженное поле грозило высвободить всю накопленную энергию в слепящей белой вспышке, излучая ее и наружу, и внутрь. Чтобы избежать этого, корабельные двигатели должны были расходовать энергию, которая, тем не менее, добавлялась к уже накопленной полем. Когда поле чересчур разогревалось, корабли уничтожались. Причем молниеносно.
Обычно военное судно могло чертовски близко подойти к солнцу, не подвергаясь смертельной опасности. Пределом накала для его поля являлась сама температура звезд – плюс то, что расходовалось на поддержание корабля в рабочем состоянии, включая и управление судном.
Однако сейчас, когда «Макартур» находился между двух светил, излучение поля следовало жестко контролировать – оно становилось все более узконаправленным, и «Макартур» мог развить боковое ускорение. Участки излучения поля продолжали суживаться, солнца росли, ну а само поле раскалялось. Экраны Рода запульсировали красным, что означало неминуемую беду для корабля.
Вернулась нормальная сила тяжести. Род встал. Быстро направившись на мостик, капитан на ходу кивнул вахтенному гардемарину.
– Всем занять посты. Боевая тревога.
По «Макартуру» прокатился рев сирен.
За сто двадцать четыре часа корабль пришельцев ничем не выдал, что знает о приближении «Макартура». И вел себя как ни в чем не бывало, пока они приближались к нему.
Солнечный парус маячил на экранах обширным белым пространством. Вскоре Род заметил маленькую черную точку. Он настраивал монитор, пока точка не
