бы! – хихикнул Понтефракт. – Иллюзия за номером восемьдесят два – что эхайны имеют глубокую предысторию… Ни черта-то они не имеют. Двести лет назад у них вообще не было космического флота. На Эхайнуоле, как и на Земле, бушевали междоусобицы – с существенной поправкой на эхайнский темперамент. Так что Эхайнуола – это колыбель их дурацкого злобного разума…
– Тогда, может быть, не Эхайнуола? А, допустим, Эхлиамар, цитадель Светлой Руки?
– Разумеется, в наших представлениях об истории и культуре Эхайнора есть зияющие пробелы, – кивнул Понтефракт. – Но мы старательно их заполняем. На Эхлиамаре тоже нет приматов.
– Должны же они были от кого-то произойти! – воскликнул Кратов.
– Не должны были, – печально сказал Понтефракт. – Но все же произошли, на нашу голову… И, вне всякого сомнения, было бы небезынтересно устранить эту лакуну. – Он зачем-то наклонился к кратовскому уху и прошептал: – У меня впечатление, что кое-кто из наших общих знакомых знает об этом больше, чем прикидывается.
– Например, Блукхооп, – сказал Кратов. – Эти беспрестанные намеки…
– Ну, да бог с ним, – промолвил Понтефракт. – Вернемся к нашим баранам… то бишь, к эхайнам. К записи «Суда справедливости и силы».
– Запись была плохого качества, – сказал Кратов. – Перекрывалась не только помехами, но и каким-то неразборчивым текстом. Еще этот непонятный значок в левом верхнем углу, словно воздушный шарик, проткнутый двумя стрелками и притом не лопающийся… Что это за странный символ?
– Да кто же его знает!
– Несмотря ни на что, эхайнские женщины показались мне привлекательными.
– У вас широкий доверительный диапазон, друг мой. – Понтефракт покосился на прекрасную незнакомку. – Вы могли бы увлечься кем угодно… К тому же, и у шимпанзе встречаются прелестные мордашки! – Он свирепо воткнул сигару в угол рта и с грохотом опустил пустую кружку на стол. – Не вздумайте симпатизировать эхайнам! Не вздумайте! Это даже не иллюзия, это роковое заблуждение! Не позволяйте дремать вашему чувству опасности! Если, оборони вас кошка, вы столкнетесь с эхайнами во плоти – не дайте ситуации уйти из-под вашего контроля из-за того, что их женщины хороши собой, а дети милы! Все женщины хороши, все дети милы, даже демоницы и демонята! Ни на миг не упускайте инициативы, коллега! Иначе эти демоны перехватят ее – и сделают с вами что захотят.
Он жестом подозвал хмурую официантку:
– Еще пива. И снежной королеве у стойки лучший коктейль… за счет Магистрата.
– Вы так боитесь эхайнов, Бруно? – спросил Кратов.
– Боюсь, – согласился Понтефракт. Лицо его раскраснелось, в бороде застряли крошки сигарного пепла. – Если они захотят напасть на Эльдорадо… я не знаю, что из этого выйдет. Мы можем не успеть собраться с силой и духом – особенно с духом! – чтобы достойно ответить. Мы же люди… – Он зажмурился и помотал головой. – Нет, не боюсь. Я их ненавижу. Вот мы
