милой компании – это совсем не тот вариант, на который рассчитываешь.
В целом картина сложилась удручающая, или, как говорят не столь начитанные граждане, – «полный пиздец». Во-первых, я не имел ни малейшего понятия о том, где нахожусь. Нет, примерный вектор движения я себе, конечно, представлял благодаря солнцу, но вот расстояние… Сколько времени я шел, покинув Навашино? Как далеко забрел и в каком направлении? Эти вопросы оставались без ответа. Во-вторых, не предусмотренная конструкцией дырка в моем бренном теле хоть и обошла ливер стороной, здорово кровоточила, что сказывалось на самочувствии отнюдь не лучшим образом. И, наконец, в-третьих, оставленные на месте моего недавнего триумфа собаки, схарчив дохлого вожака, вряд ли откажутся от идеи поживиться свежей человечинкой.
Обмотав рану откромсанным рукавом куртки, я кое-как протопал сотен пять-шесть метров прочь от развернувшегося пиршества, нашел сухую канаву и занялся самолечением.
Никогда не думал, что буду рад схлопотать автоматную 7,62 в бочину. Разумеется, я был бы счастлив, пролети она мимо, но, с другой стороны, на ее месте могла оказаться, например, «пятерка» – настоящий кошмар полевых хирургов. Из-за пустоты в головной части эта пулька имеет неустойчивую траекторию и, попадая в цель, начинает кувыркаться уже через пять-семь сантиметров пути, оставляя за собой фарш. Чаще всего выходит донной частью вперед, у нее там центр тяжести. А «семерка» гораздо гуманнее. К тому же нашла она меня явно недалеко от стрелка, еще не успела потерять скорость и благодаря этому прошла словно игла через тряпку. Выходное отверстие получилось совсем небольшим.
Тем не менее оставлять рану как есть было бы чревато. Из-под небольшого струпа, наросшего за время моей отключки, все еще обильно сочилась кровь. Левая штанина до колена покрылась бурой коростой, растрескавшейся на сгибах и осыпающейся при ходьбе. Тяжелая, как с похмелья, голова то и дело норовила упасть и повиснуть бесполезным грузом. Глаза смыкались. Если не остановить кровь, то рано или поздно они закроются, и, скорее всего, окончательно.
В рукояти «НР-2» – моего второго ножа, выполняющего хозяйственные функции – всегда хранится НАЗ. Обычно это моток тонкой стальной проволоки, точильный камень, леска с грузилом и крючками, спички, булавка, нитка, игла. А также мешочек со смесью негашеной извести и медного купороса – средство жесткое, однако весьма эффективное, к тому же помогает избавиться от сомнений в том, что человек на восемьдесят процентов состоит из воды. Если действовать по рецепту, то хорошо бы добавить еще яичный белок, но за неимением оного и так сгодится. Можно, конечно, воспользоваться порохом, вот только поджигать его у себя на спине – занятие для настоящих энтузиастов, к коим не отношусь. Посему я сунул в зубы ремень, отрезал лоскут от куртки, высыпал на него порошок и приложил к выходной дыре.
Сказать, что это больно, язык не поворачивается. Больно прищемить палец дверью или на гвоздь наступить, а это –
