надо? – подал голос Фара, стараясь придать ему басовитости. – Товара нет. Через три дня приходи.
Внизу, за дверью, послышались стоны и постукивание.
– Крикун? – боязливо спросил подошедший Репа.
В ответ раздалось неразборчивое бормотание на «собачьем».
– Черт. Крикун! Открывайте скорее!
– Нет, подожди, – преградил ему дорогу Фара. – А вдруг он за собой хвост притащил?
– Угу, – поддержал я. – Откроем дверь, запереться в случае чего уже не успеем. Пусть в окно лезет. Взрослый там следом не протиснется.
– Вы совсем охренели?! Он же не доползет! Пусти! – выкрикнул Репа, пытаясь прорваться к засову.
– В окно, – невозмутимо повторил Фара.
– Уроды! – Репа, поняв бесплодность дальнейших пререканий, подошел к двери и, отшвырнув обрез, заговорил в бойницу: – Крикун, слышишь меня? Сможешь вернуться наружу и подползти к окну? Мы поднимем щит.
С противоположной стороны раздались слабые вскрики, чередующиеся хрипом, и удаляющееся шарканье.
– Довольны? – Репа посмотрел на нас, как на последнее говно. – А если он не доползет? Если сдохнет там?!
Это был новый для меня вопрос. А действительно, что будет, если Крикун сдохнет? Из талантов он обладал только ловкостью пальцев, позволяющей вскрывать замки любой сложности. Но здесь я смог бы его заменить. Не слишком замороченные механизмы давались мне легко, а с замороченными разобраться – дело практики. Что еще? Нужны ли четыре пары рук, чтобы комфортно подломить хату? Нет. Трех вполне достаточно. К тому же Крикун, видимо, даже если выживет, долго еще не сможет быть полезен. Да и засветился он наверняка отчетливее остальных. По всему выходило, что в сложившейся ситуации потеря Крикуна была нам только на руку.
– Доползет, – ответил я и, спрыгнув с табуретки, направился к окну.
Минуты через две в щит постучали.
Репа с Фарой предусмотрительно отошли в дальний конец комнаты, поближе к чулану. Я, прикинув, что, если на пол упадет граната, успею прыгнуть за книжный ящик, опустил рычаг.
Но на пол упал Крикун. Весь в грязи, с разбитой головой, он даже не пытался встать, скорчился в позе зародыша и жалобно поскуливал.
Первым к страдальцу подскочил Репа.
– Крикун, дружище, ты как? – тормошил он его за плечо, но в ответ раздавалось лишь мычание. – Где болит? Ну?
Подоспевший Фара оттолкнул Репу и перевернул сжавшегося в комок Крикуна на спину. Тогда стало понятно, «где болит». Правый рукав у того был скручен в узел чуть ниже локтя и насквозь пропитался кровью.
– Мать твою. Ему руку отрубили, – Фара сидел над Крикуном и тупо смотрел, как с набухшей культи по полу растекается красная лужа.
Репа, вытаращив глаза, стоял рядом без движения.
Мне бы тоже последовать их примеру да предаться созерцанию, наблюдая уход боевого товарища в мир иной, но вместо
