style="font-size:15px;"> В наше время, дабы что-нибудь создать, требуются капиталовложения, и не малые. А это, тем более, театр. Эк, на что замахнулся!
КОЧЕРГИН-БОМБЗЛОВСКИЙ
Вот как раз по этому поводу я и отряжаюсь в загранкомандировку.
Думаю на полгодика, не больше, а там уж как получится. По возвращении, для начала, арендую подходящее помещение для театра – таковое у меня уже есть на примете, – соберу труппу всех «бывших» – отверженных и оскорблённых, и, первым делом, чеховскую «Чайку».
Параллельно буду возводить
новое здание театра. В общем, задумки большие…
«ДАЛЬШЕ»
КОЧЕРГИН-БОМБЗЛОВСКИЙ (ПРОД.)
Кстати, давно уже пора трубить отход ко сну – как говорится: «Иди, друг, труба зовёт, мать твою в шпангоут!», – а я вас тут всё байками да словесами кормлю. Вон и товарищ твой…
Возникает непредвиденная заминка. Иван Абрамыч подсказывает:
БАБЭЛЬМАНДЕБСКИЙ
Чубчик, Манюня.
КОЧЕРГИН-БОМБЗЛОВСКИЙ
Манюня… Это что, имя такое?
ЧУБЧИК
(поясняет)
Меня в детстве так называли.
КОЧЕРГИН-БОМБЗЛОВСКИЙ
А по-всамделишному, и по батюшке тоже?
ЧУБЧИК
Мануил Сафронович Чубчик.
Монблан Аристархович возводит левую бровь к потолку.
КОЧЕРГИН-БОМБЗЛОВСКИЙ
Странная и, главное, редкая фамилия. Ну да ладно. Вот я и говорю: у обоих вас глаза на грани замыкания, в особенности у Мануила Сафроныча.
Отдаю должное его выдержке: слушает. Молчит, не перебивает.
Редкое качество в наше время, особенно для молодёжи.
Сейчас вы, как я понимаю, переживаете тяжкие времена, а я буду отсутствовать полгода. Вот вам на первое время воспомоществование.
Монблан Аристархович вынимает из внутреннего кармана пиджака видимо заранее подготовленные деньги в виде двух пачек и протягивает Ивану Абрамычу.
КОЧЕРГИН-БОМБЗЛОВСКИЙ
Здесь ровно пятьдесят тысяч рублей, можешь не считать.
БАБЭЛЬМАНДЕБСКИЙ
Последней бы свиньёй я был, если б стал считать. А во-вторых, Монбланушка, побойся Бога: я тебе никогда не смогу вернуть такую сумму.
Говоря это, Иван Абрамыч дрожащей рукой вытирает от волнения выступивший на лбу пот.
БАБЭЛЬМАНДЕБСКИЙ
Я таких денег, за один раз, сроду не видывал. Ты что? Хочешь сделать меня вечным должником?
Монблан Аристархович пытается успокоить Ивана Абрамыча:
КОЧЕРГИН-БОМБЗЛОВСКИЙ
Бери, бери Абрамыч, не переживай. Это безвозмездно, в знак нашей с тобой старой дружбы. Я и расписки-то с тебя никакой не возьму. Ведь ты со своим другом на сегодняшний день испытываешь не лучшие времена. Не так ли?
Иван
