или еще проще – «До свидания». Свидание не заставляет себя долго ждать: распивочные пользуются у мужиков и баб не меньшим спросом, чем пряничная у детворы. Шум и гам, поцелуи и объятия под громкие тосты все усиливаются. Раздолье да и только!
Со стороны шоссе два мужика ведут угрюмого, в отличие от его поводырей, ученого медведя, который при приближении к веселящейся толпе заученно становится на задние лапы. Теперь кажется, что идут уже три мужика, только один – лохматый – не по-праздничному тверез. Со всех сторон к этой экзотической компании сбегается люд в ожидании потехи. Вскоре из середины круга, образовавшегося около медведя, доносится барабанный стук и долетает не по-хозяйски заискивающий голос поводыря:
– А ну-ка, Миша, покажи господам-боярам, как бабы угощают мужиков.
За спинами жаждущих зрелищ нам не видно, что выделывает Миша, но, знать, он не без актерских способностей, потому что толпа дружно хохочет и одобрительно покрикивает:
– Ну, ловок, пострел, расшиби его мамашу!
Недалеко другая куча народу. Там его развлекают какие-то собаки, и две-три шарманки одновременно тянут три разные песни, чтобы удовлетворить «скус» каждого, отчего в этом гуле нормальное общение невозможно, нужно орать во всю глотку. А коль не выпил, тебе такой подвиг не сподручен.
Повсюду пестреют разноцветные рубахи, платки, сарафаны. Изредка движется женский зонтик или выплывает убогий кринолин, посягающий на жизненное пространство, которого не хватает, и тогда толпа с неудовольствием расступается.
Многие, насладившись первыми впечатлениями, парами, а то и группами направляются в сторону леса – за самыми острыми – и получают громкие напутствия:
– Ты, Машка, с ходу-то не поддавайся… Слаже будет!
– Петруха! Если ты забыл, как с бабой управляться, зови меня на подмогу! За стаканчик сработаю!
Над массой гуляющих возвышается парусинный трактир с красными флагами по углам. Он пока не наполнен: отвлекают зрелища. Мы легко находим место и присаживаемся, высматривая полового.
Напротив нас солдатик, похожий на воробья в зимнюю стужу, и его остроносая подруга с узенькими глазками, положившая руки на колени. Солдатик заказывает шкалик и два яичка, выкладывая из узелка на стол весовой хлеб. Выпив по стаканчику, солдатик и подруга жмурят глаза и долго отплевываются. Потом закусывают яичком, после чего у солдатика пробуждается дар речи:
– Ныне водка супротив прежней много стоит! Много! А скус какой! – Солдатик еще раз пренебрежительно сплевывает.
– Как же можно! – поддерживает солдатика подруга и, отламывая кусочек хлеба, направляет его вслед за остатками яичка в рот.
Глеб Иванович закуривает, осматриваясь по сторонам. До нас очередь еще не доходит. Половой в запятнанном переднике обслуживает какого-то типа в парусинном пальто. После первой же рюмки дачник орет:
– Так это ты ромом называешь?
– Так
