меня. Я впадаю в ступор от такого поворота, но выпитые ликёр и вино делают своё дело, и вот уже его руки на моей полуобнажённой груди.
– Я всё время хочу тебя, ни о чём больше не могу думать, – рычит он, – такая чувственная. Ты вызываешь у меня невероятное желание.
– Нас могут увидеть, – выдыхаю я.
– Успокойся, здесь редко кто-то ходит, к тому же туман. Не могу терпеть.
Лоренцо расстёгивает пальто и обнимает меня. Теперь его верхняя одежда служит для нас неким подобием ширмы по бокам. Он легко просовывает руку в мои джинсы. Я прикусываю губу, чтобы случайно не закричать от удовольствия.
III
Запахнув плотнее плащ, я ныряю в пропитанный влагой город. Ночь стоит удивительно тихая с антрацитовым небом и редкими всплесками воды. Бледное свечение луны пробивается сквозь серебристую поволоку облаков. Обледеневшие калле заставляют двигаться по-кошачьи ловко и аккуратно: нужно скользить, едва касаясь камней вечности. Но какими бы осторожными ни были мои шаги, их звук гулко разносится по пустым переулкам. Кажется, в мире никого больше не осталось: только этот город и я. Именно вот так – оставшись один на один – я чувствую его холодное дыхание, слышу медленный стук промёрзшего сердца, вдыхаю пьянящий аромат студёной лагуны. В тёмных окнах магазинчиков переливается разноцветное муранское стекло, белеет изящное кружево, мерцает венецианский бархат. Проходя мимо палаццо, жутковато нависающими над каналами, я не заглядываюсь на тёплый свет, льющийся из их окон, не предаюсь, как обычно, размышлениям о людях, которые там живут: сейчас не время. В этом странном городе вообще не время и не место ничему из того, что делали люди в обычной жизни до того, как попали сюда.
Венеция всегда диктовала свои правила. Она требовала особых сюжетов: насыщенных, драматичных, страстных. Можно по-разному оценивать современный Карнавал, но абсолютно точно одно: несмотря на прошедшие века дух весёлого безумия всё также заразителен, а моральные границы, и без того зыбкие, всё также размыты. Нельзя терять времени, надо наслаждаться каждым мгновением. И я решаю позволить отпустить себя. По крайней мере, на ближайшую ночь.
Всё началось с туфель – остроносых лодочек на высокой шпильке. Они манили своей классической роскошью и отпугивали ценой, которая никак не вписывалась в мой туристический бюджет. Но что не сделаешь ради красоты момента! И вот я уже победно неслась в ближайший магазин нижнего белья, сжимая в руке пакет, на котором стояла скромная надпись мелкими буквами, состоящая из итальянского имени и фамилии. А затем – самое главное: маска и плащ. С последним никаких проблем не возникло, в то время как найти своё «второе лицо» оказалось задачей не для слабонервных. Всего за несколько часов я узнала о масках больше, чем иные люди узнают за целую жизнь. Обойдя несколько мастерских и перемерив решительно всё – от «volto» (вольто) и «Gnaga» – «Gatta» (кошачья маска с ушками) до «civetta» (кокетка), а также маски Солнца, Луны, двуликие маски, я так и не сделала выбор. Мне хотелось чего-то особенного, небанального. И тогда в одной небольшой
