Странное дело: этот Мах вернул себе память, но по-прежнему рассуждал, как какой-нибудь земной вояка. Видимо он, выходец из Сильной Линии и в российской армии чувствовал себя вполне комфортно.
– Вряд ли эта барышня хотела убить нас, – нахмурившись, сказал Мах. – Скорее, она должна была нас просто обездвижить, чтобы доставить к тому, кто и должен нас укокошить.
– И к кому же? – поинтересовался Гор.
– Например, к его недобитому Поджигателю, – сказал Зиг. – Думаю, это было бы логично…
– Точно, – кивнул Мах. – Значит, нас как-то хотели к нему доставить. Интересно только – как? Даша эта на себе потащила бы?
– Зачем? – Гор помрачнел. – Мы и так едем в нужную ей сторону. На поезде.
– Как они узнали, что мы едем? – осторожно поднимая с пола пистолет, спросил Мах.
– Элементарно! – хмыкнул Зиг. – А на что, скажите, Эстетами создавалась электронная система продажи билетов? Всплыл твой «военник» – вот и все!
– Черт! Точно… – пробормотал Мах. – Кто бы мог подумать, что они и это контролируют…
– Не хотел бы вас огорчать, – грустно улыбнулся Зиг, – но многие вещи на Земле созданы специально, чтобы контролировать нас и управлять нами. Например, телевидение, сотовая связь.
– Это дело рук Эстетов? – поразился Гор.
– В какой-то мере, – уклончиво ответил Зиг. – Это часть общей программы…
– Какой еще программы? – нахмурился Мах.
Зиг не успел ответить. Свет мигнул, и купе снова погрузилось во тьму.
Тут же раздался металлический щелчок: это Мах передернул затвор своего «стечкина».
– Оставайтесь здесь, – твердо произнес он. – Я пойду, посмотрю, что там…
– Я с тобой, – заявил Гор.
Мах не стал возражать.
Они двинулись по темному проходу, чуть подсвеченному мелькающими за окнами огнями. Приблизились к купе проводника. Мах постучал:
– Эй, любезный! Что у нас с освещением? Эй, есть кто-нибудь?
Не дожидаясь ответа, Мах дернул ручку двери. Проводник лежал лицом на своем маленьком столике, по котором катался взад-вперед пустой граненый стакан. Мах приложил пару пальцев к шее проводника, повернул его голову и попытался заглянуть в глаза. Было слишком темно – он ничего не увидел, но все же твердо сказал:
– Чтоб я сдох – он без сознания!
– Вижу, – согласился Гор. – Не пойму только, почему другие пассажиры не выходят возмущаться? Спать вроде рано, а света нет…
В первом же купе они нашли объяснение: двое более чем упитанных персонажа с голыми торсами и в затасканных тренировочных штанах полулежали, отвалившись к противоположным стенкам. На полу одна на другой возлежали две дородные дамы – в жутко растянутых майках и таких же «трениках». Надо всей картиной царил удушливый пивной смрад.
– Вот же… – растерянно пробормотал Гор. – Но если всех вот так, одновременно… То почему же и мы…
– Избирательное
