полуптица и, отодвинув зеркало, брезгливо посмотрела на нас. – А вот вас какой бес сюда принес?
– Мы это… – начала мать.
– Что ты с ней разговариваешь? – одернул отец. – Это глюк. Ты что, психичка, с глюком говорить?
– Сам ты глюк, кудрявый! – полуптица плюнула в отца, но не доплюнула. – Я Виктория! Мужик, ты что курил?
– Я вообще курить бросил, – насупился отец (он всегда был жаден на сигареты). – До пенсии хочу дожить.
– Чего тогда по болотам шаришься?
– Мы это… – снова вступила мать, – змею ищем.
– Со змеями нонче не то, что давеча, – развела крыльями, явив обвисшие женские груди, – как китайцев в тайгу пустили, так змеи стали ныкаться по нормам да ущельям, болотам да пустошам.
– Это болото? – отец обвел рукой вокруг.
– Резонно, кудрявый.
Отец приосанился, мать дернула его за волосы.
– Что ты с ней треплешься? – прошипела злобно. – Кобель! Сисек не видел?
– Ничего я не треплюсь, – пробурчал, – я просто как зоолог смотрю: у птицы грудь. Прикольно же. – А громче спросил:
– Скажите, а тут змей нет поблизости?
– Вот же настойчивый, – в сторону сказала Виктория, – люблю таких. Слышь, мужик, есть тут один ползучий, но страшный, страсть просто.
– Где? – отец аж подскочил от нетерпения.
– Сейчас. Змей! – прокричала и закашлялась, заклекотала грудью.
– Чегось? – из-под коряги выглянул блеклый поседевший змей с повязкой на глазу. – Третий нушшен?
– Уже нет! – отец молнией метнулся вперед и цепко ухватил добычу за шею.
– Ты шшего, мушшик? – полузадушено прошипел змей. – Попуталшшя?
– Молчи, ремень ползучий! – ловко выволок из-под коряги, растянул перед нами. – Смотрите, какой красавец. И здоровучий.
– У него глаз один, – холодно сказала мать.
– Как один? – отец загнул змея, уставившись ему в морду. – Ты куда глаз дел, тварь?
– А шшо я? – обиженно шипел змей. – Это Адам окошшел от забродивших яблок и буянил.
– Тот еще дебошир, – подтвердила Виктория. – Как накатит, так никакого сладу с ним нет. Начинает бить себя в грудь и кричать: «Я по образу и подобию, а вы ошибки!»
– Вы нам зубы не заговаривайте, – прервала мать. – Нам глаз нужен.
– Глаз вшшем нушшен.
– Для начала и одного глаза хватит, – решил отец. – Зато не перепутаем, где правый, где левый.
– Логично, – кивнула мать и достала из сумочки нож-бабочку. В молодости она с ним грабила мажоров. – Держи крепче, чтобы глаз не повредить. Света, доставай.
Я, вздохнув, достала из сумки банку со спиртом, открутила крышку.
– Вы это шшо удумали? – встревожился змей. – Я в «Гринпис» буду жаловаться! Права не имеете!
– Не шипи, – отец встряхнул ползучего. – Два глаза роскошь, один не к чему. Катя, режь!
– Штойте!
