style="font-size:15px;"> – Вы издеваетесь?! – воскликнул, не выдержав, Минх.
Его новый с иголочки полуфрак сидел как влитой, соблазняя господ блестящей посередине пуговицей. Полосатые брюки, с наведенными стрелками, кричали о скором выходе в свет.
– Ничуть, – парировал Круковский, – Было бы желание обелить свое честное имя. Ведь вы хотите оправдаться, Владислав Алексеевич?
Минх, расстегивая на животе пуговицу и оправляя цветастый атласный жилет, устало вздохнул и опустился на обшарпанный диванчик, давая понять, что смирился с такой нелепой ситуацией.
– И что вы предлагаете, Василий Ефимович? – спросил он.
Круковский вопросительно взглянул на Салтыкова, потом на Минха. Потом почесал затылок, раздумывая. Затем произнес таким тоном, будто бы ему не оставили выбора:
– Предлагаю карты. Сейчас поедем в клуб. Сыграем три партии бостона. Проигравший прилюдно называет себя ослом, и оставшийся вечер прислуживает посетителям.
– Согласен, – удрученно выдохнул Минх, вставая с дивана, – поехали.
По озабоченному лицу Владислава Ивановича было заметно, что он уже заранее готовил себя к проигрышу. По части карт он вряд ли мог тягаться с Михаилом Евграфовичем. А еще он хотел как можно скорее закончить это неприятное дело, в котором сам же и был виноват, так, впрочем, опрометчиво.
– Однако, – облегченно протянул Иванов.
Три дня спустя. Кабинет губернатора Семенова
– Ну, что там с лесными дачами? Докладывай!
Николай Николаевич Семенов, отвернувшись к окну, разглядывал опрокинувшуюся на перекрестке телегу с раскатившимися по мостовой бочками. Одна из бочек остановилась возле чугунного крыльца губернаторского дома, а растерявшийся возница, вместе с постовым, пытался откатить ее обратно, дабы очистить тротуар для немногочисленных прохожих. Оставленная без присмотра лошадь брыкалась, пытаясь освободиться от перекошенной сбруи, сдавала назад, грозя вывалить оставшиеся две на дорогу и разбить их вдребезги.
– Чего стоишь, болван ты этакий! – воскликнул, не выдержав, губернатор, – Помог бы лучше! Эх, раз-з-зява.
Салтыков, ожидая когда обратят внимание на него, стоял смирно, держа наготове рапорт. То, что начальник губернии встречал подчиненного спиной, говорило о его плохом настроении. Это так же могло означать, что Наиглавнейший до сих пор зол на коллежского асессора, хотя времени с его последней аудиенции прошло достаточно.
Наконец, Семенов отошел от окна и сел за письменный стол.
– Чего молчишь? Докладывай, говорю.
Чиновник положил на стол бумаги и начал:
– Как вы прозорливо предполагали, Ваше превосходительство, на лицо самовольные вырубки и попытки арендатора скрыть следы преступления множественными поджогами.
– Так я и говорил, – довольно хмыкнул губернатор, – откуда же быть лесным пожарам в такую-то пору? Почитай, весь сентябрь –
