миссис Арчер, и она улыбнулась.
– Бедняжка Эллен, – заметила она просто и сочувственно добавила: – Мы не должны забывать о том, какое эксцентричное воспитание дала ей Медора Мэнсон. Чего можно ожидать от девицы, которой позволили приехать на ее первый бал в черном атласном платье?
– Неужели? Я совершенно не помню ее в этом платье! – воскликнул мистер Джексон. – Бедная девочка, – добавил он тоном человека, который, наслаждаясь воспоминаниями, в то же время ясно сознает, что уже тогда понимал зловещее значение этого обстоятельства.
– Странно, что она сохранила такое некрасивое имя – Эллен, – заметила Джейни. – Я бы на ее месте изменила его на Элайн.
И она оглядела стол, чтобы посмотреть, какое впечатление произвели ее слова.
– Почему Элайн? – засмеялся ее брат.
– Не знаю… это звучит как-то более по-польски, – краснея, ответила Джейни.
– Это звучит более вызывающе, а она едва ли хочет привлекать к себе внимание, – сдержанно отозвалась миссис Арчер.
– А почему бы и нет? – вмешался Ньюленд, которого внезапно обуяло желание поспорить. – Почему бы не привлечь к себе внимание, если ей хочется? Почему она должна прятаться, как будто она себя опозорила? Разумеется, она «бедняжка Эллен», потому что имела несчастье неудачно выйти замуж, но, по-моему, это не причина опускать голову, словно она какая-то преступница.
– Сколько я понимаю, это линия, которой намерены придерживаться Минготты, – задумчиво проговорил мистер Джексон.
Молодой человек покраснел.
– Я не нуждаюсь в их подсказках, если вы это имеете в виду, сэр. Госпожа Оленская несчастлива, но это не делает ее отверженной.
– Ходят слухи… – начал мистер Джексон, искоса взглядывая на Джейни.
– Да, я знаю, про секретаря, – подхватил молодой человек. – Что за чушь, мама, Джейни уже взрослая. Говорят, секретарь помог ей уехать от негодяя-мужа, который в полном смысле слова держал ее в заточении. Ну и что такого? Надеюсь, любой из нас в подобном случае поступил бы точно так же.
Мистер Джексон обернулся, чтобы через плечо сказать печальному дворецкому:
– Быть может… этот соус… пожалуй… только капельку, – после чего, отведав соуса, заметил: – Мне сказали, что она подыскивает дом. Она собирается здесь поселиться.
– А я слыхала, что она собирается развестись, – храбро вставила Джейни.
– И прекрасно сделает! – воскликнул Арчер.
В чистой, безмятежной атмосфере арчеровской столовой слова эти произвели впечатление разорвавшейся бомбы. Миссис Арчер подняла свои тонкие брови особым образом, означавшим: «Здесь дворецкий!», и молодой человек, зная, что обсуждать столь интимные предметы на людях – дурной тон, поспешно перешел к рассказу о своем визите к старой миссис Минготт.
После обеда, согласно старинному обычаю, миссис Арчер и Джейни, оставив джентльменов курить внизу, прошелестели своими шелками по лестнице, ведущей наверх в гостиную, где они,
