светлым, добрым. Подошёл он к девочке, взял её за руку, к губам поднёс и заплакал.
– Ты прости меня, дитя божье, – сквозь слёзы говорит монах Зарянке, – я, с тех пор как из леса убежал, при монастыре обитаю. За ворота ни ногой. За матушку твою денно и нощно молюсь, за тебя и сердце твоё доброе, да в грехах моих тяжких каюсь.
Много говорил Никон, да всё прощение испрашивал.
Скоро подошёл отец и, поздоровавшись с послушником, увлёк дочь за собой. Отойдя чуть поодаль, обернулась Зарянка, – а Никон всё стоит, вслед им смотрит. По щекам слёзы катятся.
– Я прощаю, – крикнула ему девочка, улыбнувшись.
Обряд
– Любаш, а может, ну его, этот папоротник? Чего-то мне страшновато.
– Конечно, страшновато! – ответила Люба Татьяне. – Где ты видела, чтоб счастье само в руки плыло? За него побороться надо!
В самую чащу леса пробирались две подружки, дождавшись дня Ивана Купала, – вернее, ночи.
Буквально неделю назад сидела перед костром на завалинке деревенская молодёжь. Ну а как же ночью да без присказок и страшных историй? Вот один из ребят и поведал про счастье, которое можно заполучить не совсем обычным способом.
Способ этот был стар, как мир. В ночь на Иванов день нужно найти цветущий папоротник. Главное – не опоздать, ведь цветёт он всего лишь несколько секунд. За эти секунды нужно цветок сорвать, и, как говаривал молодец, счастье на тебя, как ком, свалится.
И хоть в каком-то специальном счастье девицы не нуждались, а всё ж захотелось, чтоб всё и сразу.
Идут девки, – стала под ногами земля чавкать, знать, недолго осталось, до окраины болота рукой подать. Такая темень в лесу, что свет от лампы только впереди себя на метр и пробивает.
– Стой, Люба, – прошептала Татьяна и схватила её за плечо.
Повернулась девушка и видит, что подружка в темноту вглядывается.
– Глянь, не пойму, что там за две точки блестят?
Любаша направила луч в сторону, куда смотрела Татьяна.
Темнота была слишком непроницаема, но всё же стало понятно, что горящие точки – это чьи-то глаза. Пучок света еле-еле выхватывал из темноты слабый белый силуэт.
– Кто это? – дрожащим голосом спросила Татьяна.
– Откуда мне знать? – ответила Люба. – Пойдём посмотрим.
– Что ты! – взмолилась подруга. – А ну как волк?
– Да какой волк, Тань! Отродясь их в наших лесах не было. А если не узнаем, то всё одно ты так и будешь стоять трястись, как лист осиновый!
И сделала Любаша шаг в сторону белого силуэта. Пройдя пару метров, она вновь направила луч света вперёд. Там, на поросшем мхом пне, сидел кот. Белый, огромный, он, не мигая, таращился на девушку. Его длинный белый хвост нетерпеливо гулял из стороны в сторону.
– Ой, – не удержалась Любаша и звонко расхохоталась. – Ты глянь, какой красивый! И совсем белый, я таких и не встречала ни разу. По деревням всё
