шагов и обернулся. Девушка-администратор осталась за порогом. Игра света превратила ее силуэт в черный контур, какой вырезают из картона уличные художники. Взглянув на нее, Коля вдруг почувствовал, как мало осталось у него памяти о человеческих предметах и словах. Он встал напротив картинок-карт и принялся поспешно рассматривать их, пытаясь ухватить в оставшиеся мгновения как можно больше деталей. Почему-то он был уверен, что сейчас это самое важное.
Но оказалось, что на каждой картинке нарисована какая-то чепуха, так что и запоминать особо нечего. Например, в верхней половине – обычный комар (акварелью, на манер энциклопедий XIX века), а в нижней – рыбак на берегу реки ранним утром; на разделительной черте значилось: «culex pipiens – мальчишка-комаришка». Или мышь в профиль (тоже акварелью), черный квадрат с воткнутым в него ножом, а между ними лента со словами «mus musculus – мышка-матюковка». На некоторых картинках в верхней половине были изображены и вовсе неодушевленные предметы: велосипед с красной рамой, пачка сигарет, ржавая бочка, ларек с надписью «Спортлото», а в нижней, соответственно, – сбегающая с лесного холма проселочная дорога, половина мужского лица с выцветшими рыжеватыми усами, морковная грядка и ночная улица в ниточке фонарей. А разделительные надписи были такие: «велосипед», «курево», «колтун», «ручник».
Только три картины были чуть больше – примерно с лист А4. Они висели в ряд по центру стены на уровне Колиных глаз, поэтому он рассмотрел их лучше остальных.
На левой картине в верхней части была изображена сцена удушения юной девушки собственным отцом (о их близком родстве свидетельствовало замечательное сходство черт). Трагедия разворачивалась на кухне панельной «хрущевки»: по левой стене – холодильник ЗИЛ и столик из ДСП; по правой – буфет, плита с большой зеленой кастрюлей под полотенцем и серая раковина. Отец душил дочь в простенке между холодильником и столиком. Бледные руки девушки вцепились в кирпичные отцовские запястья, глаза на багровеющем лице закатились. В нижней части картины была нарисована тихая улица с трамвайными путями и одинокий покупатель, склонившийся к окошку табачного киоска. Перед киоском стояла белая «Волга» с включенным двигателем, на заднем сиденье виднелась голова ребенка. Надпись посередине гласила: «Детоубийца».
Коле стало немного тревожно, и он перевел взгляд на картину в центре.
Там в верхней части лицом к зрителю стояла, растерянно схватившись за блестящий бордовый бок машины, уже другая молодая женщина, чуть старше и в синем платье. За ее спиной открывалась панорама московских Воробьевых гор; на одной из аллей примерно в километре от молодой женщины толпа нарядных гостей окружила мужчину в распущенной рубахе, который грозил в ее сторону окровавленным кулаком. Сюжет был бы рядовым эпизодом пьяного пикника, если бы из правого виска героини не торчал остренький обломок
