пива и сняли Катеньке квартиру. И там Вмержов, уже не останавливаясь, почти до самого утра нёс какой-то вздор – о «Матрице» и симулякрах, о вечном мифе воскресающего бога, об истинном значении фразы «красота спасёт мир». Потому что так привык и ничего другого не умел. Катенька спала в кресле и, по мнению Вмержова, походила на Пенелопу, что преданно и смиренно ждёт своего Улисса.
Наутро был День учителя. Он посадил её на поезд, а сам отправился принимать неискренние поздравления от глупых студентов.
Жизнь всё длилась, натянутая над бездной. И, глядя на свою обрюзгшую фигуру, отражавшуюся в магазинной витрине, Вмержов вдруг с кристальной ясностью понял, что это – отнюдь не канат между животным и сверхчеловеком. Скорее жизнь походила на ржавый закопчённый состав, наподобие того, в котором ехала сейчас Катенька, – состав, ползущий от дурацких надежд и идеалов юности к вечному могильному мраку. Нечем было гордиться и нечего, в сущности, было терять, и страх не окрылял.
«Почему я на неё не залез?» – тоскливо подумал Вмержов.
Дверь
Снег как начал валить с утра, так и не прекращался весь день. Город встал в большую пробку. К вечеру поднялся ветер. Курьеры «Яндекс.Еды» отказывались выходить на смену. Люди ютились по ближайшим барам и обсуждали коронавирус. В барах на полу была сплошная жижа.
Денис Лумпов, вместо того, чтобы задуматься, отчего он во сне храпит, задыхается, пердит, икает и беспрерывно ёрзает, почему его в двадцать с неполным восемь настигли кризис среднего возраста и нищета, как водится, с восьми вечера уже тоже был в кабаке за углом. Он вторую неделю пил пиво в долг, но сегодня наконец-то появился настоящий повод набраться: Лумпов взял в рассрочку на два года робот-пылесос. Дело в том, что терпеть дальше не было мочи даже Лумпову: его квартира заросла пылью, из-под кровати струился сущий кошмар. Утром он просыпался в промёрзшей комнате и сразу же бежал проветривать, поскольку воздух был отравлен тлетворными миазмами. Лумпову казалось, что робот-пылесос с функцией влажной уборки каким-то образом возьмёт на себя часть его проблем.
– А там велотренажёр приобрету, – делился Лумпов планами с барменом. – Можно мне ещё одну?
– Ты так скоро посуду у меня мыть будешь, – недовольно отвечал бармен, но наливал.
На размокшем картонном бирдекеле хмелеющий Лумпов увидел рекламу ресторанной сети Oduvanchik Group и вспомнил, что как-то летом просадил в одном из заведений «Одуванчика» пол-зарплаты, а потом Лумпову дали чек и сказали, что тот теперь участвует в новогоднем розыгрыше пятидесяти миллионов тенге. Лумпов ещё сквозь алкогольное отупение удивился: какой интересный номер 060961190392 – даты рождения отца и его собственная, нарочно не придумаешь.
Он только сейчас это вспомнил. Какой-то сноп невидимого щекочущего света вынырнул из кружки, пополз вниз по позвоночнику, растёкся сладостно в районе срамного уда, и Лумпов, давясь долговым пивом, полез в телефон смотреть результаты.
Маленький зал засмеялся, когда Лумпов, обливаясь, свалился с высокого
