металла, нечто грузное с мучительным полувсхлипом-полувздохом приземлилось в нескольких метрах от туалета. Лумпов выскочил из кабинки и сквозь снежное месиво, на границе видимости, заметил, как тёмная фигура кубарем валится по крутому берегу в пруд. Лумпов закусил губы до крови и на слабеющих ногах побежал к берегу. Через несколько метров он споткнулся о какую-то железяку и упал. Лумпов пригляделся – то был велосипед. Рядом валялась квадратная сумка «Яндекс.Еды».
Лумпов неуклюже спустился следом за укатившимся телом, обжигая голый копчик снегом и сухими растениями.
Внизу никого не было. Ветер свистел где-то далеко.
– Уважаемый?.. – глупо пролепетал Лумпов и удивился тому, насколько высох, скукожился его голос.
Чуть ниже, у самых ног, всхлипнула вода и зашуршали льдины.
– Но я ведь не специально, я просто дверь открыл… – оправдывался в пустоту Лумпов, как вдруг из воды вырвалась рука и крепко схватила его за ногу.
От страха Лумпов заверещал, завалился на берег и начал что есть мочи колотить по вцепившейся кисти свободной ногой. Рука разжалась, исчезла в тёмной бездне. Лумпов смотрел, вытаращив глаза. Вода стала вскипать пузырями, и вскоре из полыньи вынырнуло одутловатое лицо. Макушка головы была покрыта чем-то чёрным.
«Водоросль!» – торжественно подумал Лумпов, словно ответил на вопрос в телепередаче «Что? Где? Когда?» Присмотревшись, он отшатнулся, увидев, что лицо человека заливают ручьи крови. А крови Лумпов боялся с детства.
Человек стал квёло барахтаться в ледяной каше и молить угасающим голосом о помощи. От нервов у Лумпова всё кругом – вода, тонущий в ней курьер, кусок берега, ветки иссохших растений и этот нескончаемый снег – окрасилось в красный цвет.
– Надо помочь… – лепетал Лумпов, вспоминая притчу о добром самарянине и подвиг армянского подводного пловца Шаварша Карапетяна.
– Надо помочь… – бормотал он, пятясь от чёрной полыньи, как от гнезда гадюк.
Взбираться спиной вперёд было трудно. Лумпов повернулся и запыхтел, обдирая пальцы о стылую землю.
– Надо помочь.
Когда Лумпов наконец выбрался на дорожку, измученный, будто сэр Хиллари 29 мая 1953 года, «надо помочь» естественным образом сменили другие слова. Если собрать их из обрывков, перемежаемых тяжёлыми вздохами и канюченьем, выйдет что-то вроде:
– Я ведь не специально. Я ведь только дверь открыл. И я вовсе не знал. Что он мимо едет. Не видать мне приза, если кто-то обнаружит.
Наткнувшись на коробку, Лумпов со злорадством вынужденного холостяка подумал, что какой-то парочке придётся смотреть сериал без пиццы.
Мысли вдруг стали кристально ясными. И, в свете произошедших событий, снег, бесконечный снег, заваливающий эту грешную землю и все следы лумповского пребывания, уже не раздражал Лумпова, а превратился в его безмолвного союзника.
Современный, право имеющий Раскольников расправил
